ГЛАВА -27
– Час от часу нелегче, – устало вздохнул Бузинский и засунул свой мобильный телефон обратно в карман.
– В чем дело, Артур, кто это звонил? – спросил Богуш, ведя джип по неровной песочной дороге.
– Да сплошное дерьмо какое-то происходит! Катажина – наша казначей из Польши звонила, с ней какой-то доброжелатель связался, короче, через нее мне передали, чтобы я ноги из Беларуси уносил. Белорусские спецслужбы интересуются мной и, почему-то, моим тестем. Они уже о нас знают больше чем мы сами.
– М-да, вот он, режим, во всем обличье. Боятся, суки, судного дня… – не успел Богуш договорить, как телефон Бузинского заиграл снова.
– Алло?!
– Артур Брониславович?! – ввинчивался неприятный голос засекреченного абонента.
– Он самый! – ответил Артур.
– Очень рад вас услышать! Вы даже не поверите, но мне на самом деле очень приятно. Я, признаться, удивился, что рога растут на этот раз не из Минска. А как все красиво организованно, какое блестящее финансирование… – нудно тянул тот.
– Послушайте, – начал выходить из равновесия Бузинский, – Если у вас что-то серьезное, говорите! У меня абсолютно нет времени на выслушивание любезностей, тем более от незнакомых людей!
– Отлично, тогда слушайте меня внимательно, – согласился назойливый собеседник, – У вас возникли очень серьезные проблемы, связанные с незарегистрированной общественной организацией «Гражданский дух». Пока вы не зарылись еще глубже, и на этот раз бесповоротно, я имею ввиду планируемый вами съезд на территории Российской Федерации, рекомендую в срочном порядке встретиться. Если вы примите правильное решение, мы можем забыть историю с революционными листовками и стать друзьями…
Выслушивая его, Артур уже не сомневался, что разговаривает с одним из тех подонков, которые оберегают покой диктатора.
– Послушай, ты, представитель безопасности зла! – оборвал он его, назвав вещи своими именами, – Не дури ни мне, ни другим людям головы! Ваш Лукашенко все равно у власти долго не продержится, у него кроме силовых аргументов уже ничего не осталось! Подумай лучше, что тебя лично ожидает, когда разъяренное население погонит вас палками?! Возьмет ли тебя твой хозяин на борт самолета, а?! – не желая больше разговаривать с мразью, Бузинский отключил телефон, так и не дав оборотню сообщить, что его жена, дочери и любовница-секретарь находятся в их руках.
– Парни, – прорвал минутное молчание спокойный голос сидящего сзади Марата Катыша, – думаю нам пора избавиться от своих мобильных телефонов. Как вы считаете?
– Неплохая идея, – поддержал предложение Богуш, – кто знает, как они работают и какие у них возможности? Если нас вычислят, тогда съезда точно не получится.
– Давайте, пацаны, так и поступим, я об этом даже как-то и не подумал, – согласился Бузинский и тут же, открыв форточку, без сожаления вышвырнул два своих телефона. Тоже самое сделали Марат и Станислав.
– Кстати, – вспомнил Артур слова недавно звонившей мрази, – эти оборотни о планируемом съезде уже знают.
– Как это знают?! – передернуло Богуша.
– Ну вот, только что этот тип об этом сказал. Я и сам не понимаю, откуда?
– Может пацанов уже хапнули? – предположил Марат.
– Твою мать! – выругался Богуш, – мы уже и телефоны выбросили, теперь хрен пацанам позвонишь…
Не спеша, приближаясь проселочными виляющими дорогами к городу Лида, именно в этом городе Станислав Богуш лично организовывал подпольную сеть «Гражданского духа», здесь же нашел жену и здесь же жил, парни заметили дорожный патруль. По понятным обстоятельствам не желая с ними сталкиваться, в белорусском государстве все подчинено диктатору, их джип свернул в лес. Проехав километра два по лесной дороге, убедившись, что за ними нет никакой погони, парни остановились.
– Как я теперь понимаю людей, которым приходилось жить в лесах, скрываясь от всякого рода диктатур, – сказал Бузинский, когда они выстроились в ряд и одновременно справляли малую нужду.
– Ладно, партизаны, не горюйте, на дворе 21 век и у нас прекрасный план, прорвемся! – взбодрился у родных пенатов Станислав Богуш, – Даже если эти суки в курсе о том, что планируется съезд, мы все равно его проведем. Ну а там привлечем внимание мировой общественности, подключим к проблеме другие оппозиционные структуры, что-нибудь, да решим. Еще совсем немного осталось, и режим Лукашенко закачается. Парни, мы победим в любом случае!
– «Твои слова да Богу в уши» – вставил зевающий Марат.
– Короче, пацаны, мы сейчас находимся в лесу возле Лиды, что будем делать? – Артур попытался направить разговоры в практичное русло.
– А что тут еще делать? Вы с Маратом остаетесь в лесу, отдыхаете, набираетесь сил и ждете меня. Мне одному, зная местность, будет ловчее. Я сейчас пешим ходом пойду в город, там повидаюсь с женой и сыном, попытаюсь встретиться с кем-нибудь из своих активистов, пробью обстановку и вернусь на другой тачке. Твой джип, реально, надо сменить, слишком приметная машина и до Гродно мы уже на нем спокойно не доедем…
– Ну, в принципе, давай так и сделаем, – согласился Бузинский, – надеюсь, об осторожности тебе напоминать ненужно?
– Все будет пучком, я не идиот, – заверил его Богуш.
– Поесть прихвати еще, – попросил Марат, у которого громко урчало в желудке.
– И поесть прихвачу, и новую мобильную связь раздобуду, я же сказал, все будет пучком. Все, парни, не прощаемся, – Станислав посмотрел на часы и как лось понесся по кустам. Артур тоже глянул на часы и запомнил время…
*   *   *
– Артурик, ну сколько мы можем тебя ждать?!
– Артур, миленький, спасай нас, нам очень страшно! – обращались с мольбами Лиза и Марта.
– Папа!
– Папа! – кричали обе дочки, протягивая к нему свои ручки…
Неожиданно картина меняется. Перед глазами появляется Мария, лицо которой измазано кровью:
– Артурик, родной мой, ты самый лучший! Никогда не держи на меня зла! В поисках счастья люди ошибаются, и я, как видишь, не исключение. Прости меня за все, за все! Я уже искупила свою вину…
– Что ты такое говоришь, Мария?! – Артуру захотелось ее обнять и прижать к себе.
– Э нет, Артурик, прикасаться ко мне уже нельзя, – Мария помахала ему рукой и стала отдаляться все дальше и дальше.
– Куда ты, Мария, остановись!..
Испытывая боль утраты, Бузинский дернулся и открыл глаза. Увидев рядом посапывающего Марата, он протяжно вздохнул и вытер холодный специфический пот со лба. По машине чуть шелестел мелкий дождь. Артур взглянул на часы. С момента ухода Богуша прошло 6 часов 55 минут. Чтобы в салоне стало теплее, он завел двигатель.
– Марат, просыпайся, уже прошло семь часов, на улице скоро стемнеет, а Станислава еще нет.
– Да придет, никуда не денется, – пробубнил тот сквозь дремоту, перевернулся на другой бок, так и не думая просыпаться.
– Ну и железные нервы у тебя, Марат, – вполголоса удивился Бузинский, глядя, как парень преспокойно себе дремлет.
Прокрутив в памяти разговор с засекреченным абонентом и свой свежий сон, Артуру стало на душе еще тяжелее. От роящихся мыслей сворачивало внизу живота, становилось крайне тревожно и дискомфортно. Бузинский заглушил двигатель и вылез из машины освежиться на моросящий дождь. Нетерпеливо выхаживая взад-вперед, он курил одну за другой сигареты и ожидал, когда же вернется Богуш.
– Как же я ненавижу ждать, к тому же еще и неизвестных событий! – вслух нервничал Артур, топчась по мокрому мху и полугнилым листьям…
Когда с огромным желанием поесть высунулся съеживающийся от холода Марат, вдали послышался приближающийся звук дизельного двигателя. Парни отбежали в кусты и затаились. Неприметный и практичный немец, подержанный «VOLKSWAGEN PASSAT», таких на белорусских дорогах полным-полно, выключил фары и остановился.
– Ау?! Вы где?! – сомкнув ладони у рта, словно в рупор крикнул Станислав.
– Да здесь мы, тише ты, – цыкнул Артур.
Парни вышли из лесного укрытия и сразу же с интересом принялись рассматривать красивую спутницу Богуша. В освещенном салоне автомобиля на задних сидениях с годовалым ребенком на руках сидела натуральная Мисс Вселенной, никак не меньше. Девушка была настолько яркая, настолько красивая, даже дождь, и тот в ее присутствии угомонился. Парни откровенно раскрыли рты и какое-то время, позабыв обо всем, стояли не шелохнувшись. Удивленные лучезарной притягательностью появившейся особы, Бузинский и Катыш, попросту говоря, зависли. Теперь им стало понятно, почему Станислав так рвался увидеть жену. С этой минуты своего соратника, мужа этой прелести, они стали воспринимать уже несколько по-другому…
– Пацаны, – слегка усмехнулся Богуш, прекрасно понимая, в чем дело, – не стесняйтесь, знакомьтесь. Это моя жена, Беата и наш сынок, Адам, нам уже почти годик. А эти парни, – обнял он супругу, когда та вышла из машины и стала в полный рост, – как ты, милая, уже догадалась, мои соратники и друзья. Артур Бузинский – глава нашего движения и Марат Катыш – мастер рукопашного боя и, по совместительству, наша охрана…
Запахло вкусным дымом. Пока жарилось на углях мясо, Бузинский и Катыш пили зеленый дымящийся чай, слушая Богуша. Тот рассказывал, как увел из-под носа у дежуривших оборотней свою жену и ребенка, рассказывал, с кем из подпольщиков ему удалось встретиться, и что он успел разузнать вообще. Ситуация на примере одного города, которую обрисовал Станислав свежими красками, оказалась намного жестче, чем они представляли себе до этого. Псы диктатора использовали все возможности, включая административные ресурсы городских властей. Если не навестили персонально, то обзвонили почти каждого горожанина, кто имел отношение к «Гражданскому духу». «Не дай Боже, кто-то поедет на съезд нелегальной организации, который должен будет состояться на территории России!» За участие в съезде обещали привлечь к уголовной ответственности, угрожали большими денежными штрафами, угрожали исключением из учебных заведений, увольнением с работы, пугали проверками предпринимательской деятельности. Так же проводили профилактические беседы с родственниками и родными. Умело находили и нажимали на все больные кнопочки. Самых активных, неподдающихся обработке, хватали и сажали под арест, фабрикуя дела о мелком хулиганстве, оскорблении работников милиции, и в таком духе…
Для Бузинского услышанного было достаточно, он уже понял, что примерно такое же кино прокручивается во всех остальных городах Беларуси. «Вот она, адская машина, которую властолюбец Лукашенко создавал с 1994 года…» – Артуру сделалось тошно и ненавистно. «Господи, куда же ты смотришь?!» – мысленно возмущался Бузинский, лицо которого посерело, – «Тут не то что съезд организовать и как-то противостоять, тут даже дернуться невозможно?! Эти оборотни знают даже самые свежие планы, скорее всего в их грязных руках находится Марта, а вместе с ней адреса штабов и все списки членов «Гражданского духа». Более того, они эти списки уже обрабатывают. Невероятно, это сколько же потребовалось задействовать людей, чтобы начать осуществлять такую громоздкую черную работу?! Голова так не успевает работать, как они действуют. Небось, если бы «Гражданский дух» восхвалял и поддерживал режим Лукашенко, их бы не волновало, зарегистрирована организация или нет, еще и помещения бесплатно бы выделили по всей стране, сволочи! Господи, ты есть или тебя нет?! На стороне правящего зла и сила, и закон, а потребуется, и беззаконие?! Тоталитарная система играет и по правилам, и без правил! Этот нелюдь добился того, что имеет полную и безоговорочную власть в стране. Люди! Ау! Вы где?! Очнитесь!!! Ваша покорность и молчание – это самый настоящий мазохизм! Так дальше жить нельзя!!! Вы никогда не сможете здесь достойно жить! Посмотрите, что происходит! Выбранные диктатором члены Всенародного собрания боятся и подгавкивают, министры боятся и подгавкивают, все, до единого, депутаты подгавкивают, все судьи и прокуроры подгавкивают, Центризбирком подгавкивает, все директора государственных заводов и предприятий подгавкивают, назначенцы губернаторы и мэры подгавкивают, председатели сельсоветов и колхозов подгавкивают, газеты, телевидение и радио подгавкивают, певцы и певицы, желающие петь с экранов телевизоров, подгавкивают, преподовательские составы учебных заведений тоже вынуждены подгавкивать, в детских садах и то, подгавкивают… все боятся и подгавкивают! И пусть только кто-нибудь попробует думать и говорить самостоятельно, сразу же, в одночасье станет врагом народа! Все общество пронизано страхом, одни подгавкивают, другие опускают головы и молчат, трясутся, чтобы не отобрали последнее. Господи, какой бред, какой маразм! Куда вы, люди, все смотрите, о чем вы все думаете?! Это все неправильно, так недолжно быть! Это безумие! Пусть диктатору не из-за страха, а ради какой-то личной выгоды по-настоящему подгавкивают тысяч пять, хрен с ним, пусть даже пятьсот, но это далеко не вся Беларусь! Остальные девять миллионов граждан должны немедленно восстать и бескомпромиссно бойкотировать жизнедеятельность общества до тех пор, пока это тоталитарное зло не покинет территорию нашей родной земли! Окажись вместо наших запуганных белорусов сейчас в стране девять миллионов немецких граждан, сразу же началась бы всеобщая забастовка, эти люди явно не тряслись бы от страха, они понимают, что демократия на пустом месте не рождается…». - Вернувшись в мыслях к своей семье, Бузинский, не дожидаясь готовности, стянул ножом себе кусок недожаренного мяса, быстро его съел и попросил у Богуша мобильную связь. Открыв ноутбук, он вставил флешку и нашел нужный номер телефона.
– Да?! – снял трубку Олег Морозов – русский приятель и партнер Артура по бизнесу.
– Привет, Олег.
– Привет, Артур! – сразу же узнал он голос своего белорусского друга.
– Лиза с детьми уже у тебя? – взволновано спросил Бузинский.
– Нет, не у меня, я и сам беспокоюсь, звонил тебе на оба твоих номера, но ты недоступен.
– Вот, млять, все не слава Богу! – разочарованно выругался Артур, думая что могло произойти.
– А я тебе уже давно говорил, – стал наставлять его Морозов, – брось ты с этим маньяком воевать! Ничем ты своим пленным белорусам уже не поможешь, они все до ужаса запуганы, только бабки зря выбрасываешь! А чего хуже, и тело твое в один прекрасный день могут в канализационном люке найти, или даже вообще не найти! Переехал бы с семьей жить в Россию, и все было бы нормально, во всяком случае, здесь законы позволяют делать деньги. Не цивилизованный Запад у нас и не совсем демократия, но жить гораздо лучше, чем при вашем демоне. А если вступишь в партию «Единая Россия», вообще зеленая дорога будет, я уже и фабрику в Подмосковье свою запускаю, а ты все сидишь там, партизанишь…
– Да хватит тебе, Олег, трепаться, сам прекрасно понимаешь, что именно ваша политическая верхушка из-за своих геополитических планов и делает крышу нашему демону, хрен бы он такую диктатуру без них установил и, вообще, у меня жена с детьми хер знает где, а ты мне про фабрику здесь втираешь! Все, я не в настроении, пока! – Бузинский сбросил связь с Морозовым и набрал номер Лизы. Абонент недоступен. Набрал номер Марты. Абонент недоступен.
– Да что же это происходит?! – он закрыл руками лицо и растерянно уселся прямо на сырую землю.
– Что такое, Артур? – подскочил Марат.
– Я не знаю, где моя семья. Уже времени столько прошло, а Лиза в Смоленск так и не добралась, – Артур печальными глазами глянул в сторону Беаты с ребенком и продолжил, – Я, пацаны, за них боюсь. Еще и сон дебильный приснился…
Станислав поднес Бузинскому бутылку коньяка, он нехотя сделал один глоток, закурил и стал молча размышлять, как быть и что делать дальше. В какой-то момент Артур зафиксировал в себе безразличие. Ему стало плевать на планируемый съезд, на «Гражданский дух», на потраченные деньги, на зарвавшегося Лукашенко и его псов, плевать на Беларусь и, как выразился недавно Морозов, на пленных белорусов, которым ничем уже помочь нельзя. Больше всего на свете в данный момент он хотел обнять свою Лизу, своих дочерей, свою Марту…
Видя, что лидер совсем раскис и сидит как-то отрешенно, все еще оптимистичный Станислав, по-прежнему возлагающий надежду на съезд, попытался взять роль рулевого в свои руки. Попросив у Артура ноутбук и флешку с базой данных, он принялся обзванивать подпольщиков из других регионов. Через полчаса его инициатива была отброшена, притом сделал он это довольно резко. Неожиданно оказавшийся на свободе второе лицо «Гражданского духа» по Минской области Михаил Попов и еще более тысячи членов организации вошли в состав общественного объединения «Белая Русь» – организацию прихлебателей и карьеристов, поддерживающую преступную власть Лукашенко. Но, к черту предателей! Остановило оптимиста Богуша даже не это. Его добила трагичная новость о смерти руководительницы Могилевского подполья. Его двоюродная сестра Полина, которая находилась в закрытой психиатрической лечебнице, прямо там и повесилась. Станислав обожал Полину и как сестру, и как человека, не раз подолгу рассуждал с ней о будущем Беларуси, а когда они оба узнали, что состоят в одной организации, то стали охотно обмениваться еще и опытом организаторской работы. Услышав о ее суициде, Богуш остолбенел и не мог проронить ни слова. Парень никогда бы не поверил, что любящая жизнь Полина могла сама это сделать…
Вернул Богуша в реальность вибрирующий в руке мобильный телефон. Не в силах разговаривать, Станислав передал трубку Марату. Быстро прожевав очередной кусок приготовленного мяса, тот ответил на звонок, пожал плечами и передал телефон Бузинскому.
–Слушаю? – устало ответил Артур.
– Артур Брониславович, еще раз здравствуйте! Мы взрослые люди, а вы ведете себя как малое дитя, – снова услышал он тот же неприятный голос, говорящий на этот раз быстрее и с открытым превосходством. – Мы здесь всю вашу родню и даже любовницу от возможной опасности охраняем, а вы все продолжаете играть в опасные и никому ненужные игры против родного государства. И денег у вас, как у дурака фантиков, зачем вам все это нужно?…
Поняв, что у них в руках дорогие ему люди, Артур побелел, глаза расширились.
– Боже мой, – взмолился голос неприятеля, – как я устал искать ваше понимание…
– Только Бога не упоминайте, вам его генералиссимус Лукашенко заменяет! – сквозь зубы процедил Бузинский.
– А вот грубить не стоит, у некоего Дмитрия Липкова жена беременная под колеса маршрутного такси попала, короче, погибли и она, и не родившийся мальчик, вот у парня и поехала крыша. Почему-то во всех грехах именно вас обвинять стал. Дом ваш поджег, отца вашего серьезно избил, у вашей матери из-за этого приступ сердечный случился, они сейчас лежат в больнице. Но вы не волнуйтесь, наши люди сейчас охраняют ваших близких. И отца, и мать, и жену-африканку, и дочерей, и даже вашего симпатичного секретаря Марту. Вот думаем, может обеспечить еще защиту вашей сестре, как вы считаете?..
– У Липкова жена?! Защита?! Что вы мне несете?! – мозг Артура перестал что-либо соображать.
– Артур Брониславович! Вы начинаете меня раздражать! Скажу вам открыто, что со съездом у вас тоже ничего не получится. Через час наши российские коллеги передадут нам четверых ваших соратников, которых вы отправили в Россию организовывать съезд, они подозреваются в серьезных преступлениях, совершенных на территории своей родины. Вы наивный человек, если думаете, что кто-то из вашей подпольной организации вздумает поехать на этот нелегальный съезд. Поверьте мне, как знающему ситуацию, что ничего бы у вас так или иначе не вышло! Детский сад! Да никто бы вам и не позволил скандалить на территории России, собирая там своих людей, сами вдумайтесь. Вы очень наивный и недальновидный человек, мне даже как-то вас жаль. А если серьезно разобраться, то вы ведь даже и не белорус, почти вся верхушка вашей организации по национальности являются поляками…Я бы долго смеялся, если бы по телевидению показали голодающих поляков, требующих ввести на территорию Беларуси миротворческие силы, ха-ха-ха, ну точно цирк...
– Ну, вы и сволочи! – Бузинский стал осознавать беспомощность.
– Артур Брониславович! – добивал оборотень, – Скажу вам более, я знаю квадрат, где вы сейчас находитесь, так что приезжайте ко мне лучше сами, оговорим условия нашего сотрудничества…
– Сотрудничества?!!! – Вскипевшая ярость не позволила далее продолжать разговор, Артур нервно метнул телефон в кусты и трясущимися руками едва подкурил сигарету.
Беата кормила в машине ребенка и пугливо поглядывала на парней. Богуш и Катыш сочувствующе смотрели на сломленного Бузинского, лезть к нему в душу никто не решался. Через десять минут гробового молчания Артур заговорил сам:
– Станислав забирай жену, ребенка и живо уматывайте. Марат, помоги им выехать из страны, сейчас уже не до съезда.
– Артур в чем дело?! – спохватился Станислав, глядя то на Бузинского, то на испуганную Беату, которая, казалось, еще больше прижала к себе сына.
– Псы диктатора знают наше местонахождение. Все кончено.
– А ты, Артур, почему не с нами? – удивился Катыш.
– А мне, Марат, уже пофигу, убегу я от них или нет, – сомкнув глаза, еле сдерживая слезы, ответил глава растоптанного общественного движения, некогда оптимистично стремящегося изгнать диктатора.
– Как так, все кончено?! Как так, тебе пофигу?! – начал психовать Богуш, не переставая думать о смерти Полины.
– Вот так, – спокойно произнес Артур, невзирая на его крик, и добавил, – для меня точно, все кончено.
– Артур! – Станислав подскочил к нему и стал трясти его за плечи, – Ты не имеешь права так поступить!!! Я тебе еще не успел сказать, что наша Полина повесилась в этой долбанной психушке! А твой задержанный за наркоту Попов и многие другие уже перешли на сторону диктатора! Мы просто обязаны сражаться!!! Где же твой боевой дух?! Где же твой характер, черт тебя подери?!!! – не выдерживая, Богуш начал отвешивать Артуру хлесткие пощечины…
Наблюдая за происходящим, Беата напряглась, но не вмешивалась. Не вмешивался и Катыш, потому как знал, если Бузинский захочет, то уложит хлюповатого Богуша в секунды, когда-то он наблюдал за его спаррингами. Подтверждения умозаключений долго ждать не пришлось. Ударом в живот Бузинский отбросил Богуша на метра три от себя, тот упал и скрутился.
– Образумьтесь! Вы с ума сошли?! – всполошилась Беата, в поддержку которой запищал маленький Адам.
Артур, осознав, что поступил нехорошо, бросился извиняться.
– Дружище, прости меня, я не хотел! Я вообще не понимаю, что происходит?! – голос его задрожал, на глазах выступили слезы, – Они меня схватили за яйца! За яйца, понимаешь?! Вот, твоя жена и ребенок с тобой, а моя жена, дочки и Марта у них! Мать и отец лежат в больнице и находятся под их охраной, сестру тоже хотят взять под охрану! Этот урод сказал, что и дом мой сгорел! Как я могу в такой ситуации думать о борьбе?!!! – Бузинский уткнулся Богушу в куртку и заплакал.
– Подожди, Артур, – отдышался после удара Станислав, – я не понял, это что, псы диктатора так злобить начали?!
– Да я и сам не понимаю, вроде как Липков замешан, эти их интриги хрен разберешь, – уже спокойнее говорил Бузинский, – факт, что мои близкие у них и меня уже ничего не спасает. Что касается съезда, то и там все плохо. Макса Голубева, Брынзу и всех наших россияне лукашенковским псам в руки скоро передадут. А еще, этот звонивший ублюдок сказал, что знает, где мы сейчас находимся и по всей вероятности, оборотни скоро окажутся здесь.
– Ну хорошо, – поднялся с земли Богуш, – мы сейчас уедем, а ты решил просто так, без борьбы, им сдаться?!
– А что мне делать? Как я могу с ними бороться, они же меня обложили со всех сторон? Хотят, чтобы я пошел с ними на сотрудничество. Моя семья у них в заложниках, представляю, какой там ужас они испытывают…
Богуш подошел к бутылке коньяка, налил себе пол кружки и залпом выпил.
– Вот что, дружище, – с силой он выдохнул воздух, – у тебя такой влиятельный тесть, отец твоей жены и дедушка твоих дочерей, я бы на твоем месте к псам в руки ни за что не пошел. Давай-ка, сейчас ты поедешь вместе с нами, а освобождением заложников займется твой тесть. Поверь мне, у таких людей как он всегда найдутся нужные связи на самом высоком уровне. Позвонишь ему, расскажешь все как есть и я уверен, что он все уладит. С твоих близких ни одна волосинка не упадет. Поверь мне, что и сами псы прекрасно понимают, какой это может быть скандал, если вдруг с ними что-то случится…
– А Марта?
– А ты тестю и за нее словечко замолвишь, – быстро нашелся с ответом Станислав, глядя, как к нему возвращается прежний Бузинский. Все же не зря он старался его встряхнуть, хоть и получил…
Артур представил себе, как и на каком уровне подсуетится Бернар Банни и понял, что не все так и безнадежно, как кажется. «Вот выдерну своих близких, а там посмотрим…».
*   *   *
Джип Бузинского остался стоять на прежнем месте. Скромный автомобиль, оформленный на лицо, далекое от «Гражданского духа», на котором приехал Станислав, уносился из леса прочь. Выехав на дорогу, ведущую через небольшую деревню, ребята сразу же заметили военную машину и рядом с ней скопившиеся силуэты военных людей, ничего подобного здесь и в принципе недолжно было быть. Богуш притормозил и дал обратный ход, однако сзади дорогу им преградил микроавтобус, из которого один за другим выскочили крепкого телосложения люди, причем в гражданской одежде.
– Вот, млять, и приехали! – разнервничался Бузинский, понимая, что сейчас произойдет нечто из ряда вон…
Обступив со всех сторон автомобиль, неизвестные молодцы стали их атаковать. С силой открыв, чуть ли не вырвав, переднюю дверь со стороны водителя, чьи-то крепкие руки ударили Станислава головой об руль, от чего парень сразу же и обмяк. Беата, прижав к себе ребенка, панически заорала вместе с ним. Артур и Марат предпочли двери открыть сами, причем резко. Пропустив несколько ударов, Бузинскому удалось уложить двоих. Катыш, словно окунувшись в свою стихию, с некой гримасой наподобие улыбки с легкостью разобрался с остальными тремя.
– Получите, псы поганые! Получите! – вошел в озлобленный кураж Бузинский, продолжая пинать ногами поверженные тела врагов.
– Артур, обернись! – крикнул Марат. Тот повернул голову и увидел еще пятерых, на этот раз камуфлированных бойцов спецназа. Все черные маски устрашающе держали в руках автоматы. Вступать в рукопашную схватку эти ребята явно и не думали. Бузинский и Катыш молча посмотрели друг другу в глаза и подняли руки. «Вот и все», – одно и то же пронеслось в головах пленников, когда их уложили на землю.
Выполнив свою опасную, сопровождаемую риском, работу, тесно окружив пойманных преступников, униформы в масках и оклемавшиеся люди в гражданской одежде победоносно ликовали.
– Товарищ командир, мы их взяли…, – было слышно, как по рации кто-то отчитывался вышестоящему начальству, используя в обращении все туже коммунистическую приставку «товарищ».
Вдыхая ртом и носом запах сырой земли, Бузинский, понял, что все кончено. Помощи, чтобы противостоять оборотням диктатора ждать неоткуда. Их схватили, и от этого уже никуда не деться, жители из деревни на помощь явно не прибегут, у дьявола в Беларуси все схвачено. Далее их скорее всего ждет показательный суд, тюрьма и все в этом духе…
Через несколько минут рядом с ними шлепнулось тело Богуша, его руки были так же скованны наручниками. Красавицу Беату с годовалым ребенком, по всей видимости, псы на землю уложить не решились. Хоть что-то человеческое в них все же осталось, – ненадолго подумал Артур. Ненадолго, потому что уже через минуту один из оборотней, порывшись в карманах его плаща, ловко выудил некий пакетик, чего, естественно, там никак не могло оказаться.
– Так, а это, что? Ага, прошу всех засвидетельствовать, в кармане плаща гражданина Бузинского обнаружен пакет с белым веществом, судя по всему, наркотики …
– Это ложь, побойтесь Бога! – изумился Артур.
– Кому вы служите, сволочи?!!! – закричал Станислав, из рассеченной переносицы у которого сочилась кровь. – Неужели вам самим не хочется жить в свободной цивилизованной Беларуси?!!! Зачем вы помогаете диктатору прессовать свой собственный народ?!!! Сегодня вы так поступаете с нами, а завтра другие псы будут так поступать с вашими детьми! Я уверен, что ваши дети не захотят жить в диктатуре!!!
– Заткнись, млять, урод! Вацслав Гавэл тут нашелся! – со злорадной ухмылкой сказал один из масок и со всей силы ударил Богуша ногой по ребрам, чем показал пример своим сослуживцам. Посыпался шквал ударов…
– Бог вас накажет, нелюди! – доносились крики Беаты, сопровождаемые детским плачем маленького Адама. – Будьте вы прокляты!!! Ироды!!!..
– Ваш беспредел долго не продлится! Диктатура не вечна, вас всех будут судить! – сквозь боль сдавленным голосом пытался хоть как-то образумить их Богуш, на что оборотни, конечно же, не реагировали.
– Оставьте его в покое, садисты! Настанет день, и я вас всех вычислю по одному… – не успел Бузинский договорить, как тут же добрая половина военных ботинок перескочила на него.
– Суки!..
– Подонки!..
– Мрази!.. – как резаные орали нежелающие быть лукашенковскими овцами люди.
*   *   *
Еще мгновенье, Артур даже не сообразил, как это произошло, издевательскую суматоху оглушили выстрелы и все оборотни замерли. Вот это да?! Двое из них бездыханно лежали на земле, а Марат стоял почему-то без наручников и держал в руках два автомата.
– Всем стоять! Не двигаться! Стреляю на поражение!!! – от дикого напряжения у Марата срывался голос.
– Парень, не дури, – с опаской, совершенно не зная, что у отчаянного революционера происходит в голове, сказал один из псов, искоса поглядывая на своих распластавшихся коллег.
Не обращая внимания на его слова, Марат хладнокровно заставил оборотней бросить наземь оружие, рации, мобильные телефоны и поднять руки вверх. Освободив от наручников своих соратников, он в приказном тоне порекомендовал им бежать.
– Этих собак я возьму на себя! – угрожающе кивнул Марат в сторону обделавшихся бойцов.
Богуш, ковыляя, подошел к жене, прижимающей сына, и они вместе направились в сторону машины. Пребывая в шоке от неожиданного поведения Марата и собственной свободы, Артур без слов унесся в лес. Слава Богу, псы ничего сломать ему не успели. Сняв и выбросив сковывающий движения плащ, он помчался как марафонец, все дальше и дальше отдаляясь от злополучного места. Доносящиеся сзади автоматные очереди прибавили ногам силы и скорости. Еще никогда в жизни Бузинский так быстро не бежал. Лес, дорога, лес, поле, дорога и снова лес… Бузинский мчался, мчался и мчался, едва помня себя. И только столкнувшись с болотной топью, по которой бежать было невозможно, ноги погружались по колено в трясину, он остановился. Слетели с руки часы, и сколько времени он бежал, Артур не знал, но предполагал, что немало. Все вокруг было наполнено густым туманом, не было видно и луны. Преследуют ли его сейчас псы диктатора, и чем там все закончилось, оставалось только догадываться. Последнее, что он слышал, это была пальба из автоматов. Либо они расстреляли Марата, либо он их, что в любом случае для него гибель…
Отдышавшись, Бузинский порылся в карманах, нашел ключи с флешкой и неполную пачку сигарет, зажигалки, как назло, не оказалось.
– Если не везет, то не везет во всем, твою мать! – пробубнил сам себе беглец, мечтая сделать хотя бы парочку затяжек успокоительного сигаретного дыма…
Когда тело остыло и стало невыносимо холодно, Артур почему-то вспомнил историю своего деда, бежавшего из советского плена. Тот передвигался ночью, а отдыхал днем. Собрав остаток сил, Бузинский снова обратился в путь, хотя бы для того, чтобы согреться. Без плаща, в рубашке и вязаной безрукавке можно было реально замерзнуть. Обойдя болото ценой туфлей, они застряли в топи, он вышел на край леса и услышал редкий лай деревенских собак. «Ну что ж, раз собачки гавкают не так часто, значит оборотней здесь пока нет», – сделал он вывод и направился в сторону поселения.
Над окутанной туманом деревней его взору представился возвышающийся костел. Как раз наступал рассвет, и нужно было где-то спрятаться.
– Вот и увидим, есть ли на свете Бог, – вслух устало сказал себе беглец и направился в сторону Божьего храма.
Взбираясь на молодой ясень, растущий рядом с высоким забором, Артур сорвался и упал, ударившись головой о какую-то корягу. Ощупав моментально вздувшуюся шишку и липкую кровь, он перекрестился и повторил попытку. С трудом проникнув на святую территорию, Бузинский облюбовал там сухую беседку и стал ожидать Божьей помощи.
– Дед, дед, а ты все-таки выносливее меня, – хриплым, не своим голосом обратился он к своему предку и провалился в сон…