13. Выдвинутые подозрения о причастности высших должностных лиц к политически-мотивированным исчезновениям подтверждаются следующими обстоятельствами, закрепленными в материалах официального расследования.

В рапорте начальника Криминальной милиции МВД Республики Беларусь, генерала Н. Лопатика, поданного на имя министра МВД В.Наумова с грифом «Совершенно секретно», утверждается, что В.Шейман дал указание Д. Павличенко физически уничтожить бывшего Министра внутренних дел Юрия Захаренко. Информационное обеспечение местонахождения Захаренко возлагалось на структуру, возглавляемую Васильченко Н. В. (Служба безопасности Президента Республики Беларусь). «Акция захвата и последующего уничтожения Захаренко была произведена группой военнослужащих спецназа во главе с Павличенко. По аналогичной комбинации 16.09.1999 г. Павличенко и его группа провели акцию захвата и уничтожения В. Гончара и А. Красовского», указывается в рапорте. В нем утверждается, что местом захоронения трупов Захаренко, Гончара и Красовского является спецучасток захоронений на Северном кладбище г. Минска.

По утверждениям должностных лиц органов прокуратуры подлинник рапорта находится в материалах уголовного дела № 414100 по обвинению Игнатовича В. А. и др. Так, старший следователь по особо важным делам прокуратуры г. Минска Чумаченко В. М., который принимал участие в расследовании уголовных дел №№ 110352, 110351, 414100, подтвердил наличие данного рапорта в материалах дела № 414100.

В правовом смысле рапорт генерала Лопатика Н. И. является письменным докладом начальника Криминальной милиции Беларуси Министру МВД Наумову о раскрытии оперативным путем преступлений о насильственных исчезновениях Ю. Захаренко, В. Гончара и А. Красовского и их физической ликвидации с указанием фамилий и должностей непосредственных организаторов и исполнителей (Шейман В. В., Сиваков Ю. Л., Павличенко Д. В., Васильченко Н.В. и др.), вероятного места захоронения убитых. Такой рапорт мог быть подан только на основании собранных и документально закрепленных сведений (материалов) оперативно-розыскной деятельности (ОРД) по конкретным уголовным делам в рамках действующего законодательства.

По сообщению Шеймана В. В. сведения, представленные в рапорте Лопатика Н. были «предметом тщательного расследования» (п. 30 Предварительного меморандума Х. Пургуридеса «Исчезнувшие лица в Беларуси»). Между тем, в ходе предварительного расследования обстоятельств, подвергающих сомнению правдивость сведений, изложенных в рапорте Лопатика, добыто не было. В противном случае, Лопатик должен был быть привлечен к уголовной ответственности за преступления против правосудия и, в частности, по ст. 395 УК (фальсификация доказательств), ст. 400 УК (заведомо ложный донос) или за должностные преступления, однако этого не произошло.

Несмотря на то, что рапорт Лопатика Н. И. неоднократно публиковался в СМИ, никто из названных в нем высших должностных лиц, обвиненных в причастности к совершению особо тяжких преступлений, не воспользовался своим правом на преследование за клевету. Власти явно боятся публичного суда, в ходе которого необходимо было бы исследовать материалы об исчезновении оппозиционных лидеров и журналиста.

14. Обстоятельства, изложенные в рапорте Лопатика Н. И., подтверждаются сведениями, содержащимися в рапорте с грифом «Совершенно секретно» поданного на имя Министра внутренних дел Наумова В. В., начальником СИЗО-1, полковником внутренней службы Алкаевым О. Л. 23.11.2000 г., а также протоколом его допроса в качестве свидетеля от 24.11.2000 г. по уголовному делу № 414100.
Наличие указанных выше рапортов с грифом «Совершенно секретно» и имеющихся на них письменных распоряжений, сделанных его собственной рукой, Министр МВД Наумов В.В. в беседах с депутатом Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) г-ном Х. Пургуридесом, членами РПОО «Белорусский Хельсинкский Комитет» Г.Погоняйло и О.Гулаком признал. Он указал, что данные документы согласно секретному делопроизводству в аппарате МВД не регистрировались, а были переданы руководителю оперативно-следственной группы Бранчелю И.И., расследовавшему уголовные дела по фактам исчезновений.

15. Из рапорта начальника СИЗО-1 Алкаева О. Л. от 23.11.2000 г., протокола его допроса в качестве свидетеля от 24.11.2000 г. и протокола осмотра журнала выдачи-приема оружия следует, что действительно по просьбе Министра МВД Юрия Сивакова он допустил к процедуре приведения смертного приговора в исполнение Павличенко Д. В. (командира подразделения СОБРа в/ч 3214), и по требованию Сивакова выдал Дику В. Н. пистолет ПБ-9 №РО57С—30.04.1999 г. (возвращен — 14.05.1999 г.) и Колеснику В. П. — 16.09.1999 г. (возвращен — 18.09.1999 г.)

Алкаев показал, что выдавал расстрельный пистолет в нарушение секретной инструкции, так как просьба исходила от главы МВД Ю.Сивакова. Пистолет ПБ-9 №РО57С выдавал под роспись лично доверенным лицам Сивакова Дику В.Н. и Колеснику В.П. Осмотром книги выдачи-приема оружия и боеприпасов личному составу СИЗО-1 УВД Миноблисполкома установлено, что в ней имеются записи о том, что пистолет ПБ-9 №РО57С с кобурой и боеприпасами выдан Дику В.Н. 30 апреля 1999 г.; возвращен им же 14 мая 1999 г. Этот же пистолет с кобурой и боеприпасами 16 сентября 1999 г. выдан Колеснику В.П.; возвращен им же 18 сентября 1999 г. Факты выдачи и возврата пистолета ПБ-9 №РО57С в указанные даты подтверждается личными подписями Дика В.Н. и Колесника В.П. и ими не оспариваются.

Таким образом, установлено, что «расстрельный» пистолет ПБ-9 №РО57С выдавался накануне исчезновений Ю. Захаренко (исчез в ночь на 7 мая 1999 г.), В. Гончара и А. Красовского (исчезли в ночь на 17 сентября 1999 г.) и возвращался после этих событий. Подозреваемые в ходе предварительного расследования так и не представили никакого альтернативного объяснения временных изъятий пистолета.

16. Изложенные обстоятельства, правовые оценки и выводы по ним, отражены в ряде процессуальных документов следователей В. Чумаченко, И. Бранчеля, оперативных материалах служб МВД и КГБ, а также надзирающих прокуроров г. Минска и Генеральной прокуратуры Республики Беларусь.

В ходе предварительного расследования достоверно установлено, что 16 сентября 1999 года Гончар и Красовский вышли из бани на ул. Фабричной, 20а в 22 часа 35 минут и сели в автомобиль «Джип-Черокки». Исходя из анализа добытых по делу доказательств (обстановки на месте происшествия, заключений экспертиз, показаний свидетелей), следствие пришло к выводу о том, что «автомашина Красовского А. С. была остановлена при выезде от бани. После чего Красовский А. С. и Гончар В. И. с применением насилия были похищены неустановленными лицами и увезены в неизвестном направлении» (из постановления о приостановлении производства по делу № 110351 от 20.01.2003 г., вынесенного старшим следователем по особо важным делам прокуратуры г. Минска В. Чумаченко). С места происшествия исчез и автомобиль «Джип-Черокки».

17. Сведения, которые содержатся в постановлении следователя
В. Чумаченко от 20.01.2003 г. по делу № 110351, позволяют считать установленным, что захват В. Гончара и А. Красовского, находившихся в автомашине «Джип-Черокки», осуществлялся группой лиц в составе не менее 6 человек, имевших в своем распоряжении автомобиль марки «БМВ» красного цвета и автомобиль, предположительно, марки «Ауди». Операция захвата прикрывалась дополнительными силами охранения территорий, прилегающих к бане на улице Фабричной, 20а (г. Минск), с тем, чтобы предотвратить проход к месту захвата случайных прохожих. Эти данные, приведенные в постановлении следователя, свидетельствуют о правдоподобности утверждений Лопатика Н. И., содержащиеся в его рапорте, о том, что использовались силы и средства спецподразделений СОБРа (Павличенко Д. В.) и Службы безопасности Президента (Васильченко Н. В.).

Отредактировано Tamara Kovalchuk (20 апреля 01:52 pm)

20. При осмотре места происшествия – территории, прилегающей к зданию бани по ул. Фабричной, 20А, на асфальтовом покрытии дороги, которая ведет от бани на ул. Фабричную, были обнаружены осколки стекла белого и желтого цвета, осыпь прозрачного стекла и бурые пятна, похожие на кровь. Обнаружены также следы торможения автомашины и след ее удара о дерево, с которого взяты образцы краски красного цвета.

В ходе следствия по делу был проведен ряд экспертиз. На экспертное исследование представлялись материалы, изъятые при осмотре места происшествия и собранные родственниками на месте происшествия после осмотра.

На месте происшествия обнаружены фрагменты лампы накаливания, а также патрон лампы накаливания, не предназначенные для установки на автомашину марки «Джип-Черокки», 1990 года выпуска, принадлежащую Красовскому А. С.; следы торможения автомашины и след ее удара о дерево, с которого взяты образцы краски алого цвета.

Согласно заключению криминалистической экспертизы «на представленных для исследования двух фрагментов древесины имеются притерные микрочастицы акриловомеламиновой краски алого цвета. Данная краска пригодна для сравнительного исследования и установления общей родовой принадлежности при наличии образца сравнения. Микронаслоения на древесине образованы в результате плотного динамического контакта».

При проведении повторной криминалистической экспертизы по осколкам стекла эксперту для сравнительного исследования были представлены осветительные приборы аналогичной автомашины марки «Джип-Чероки», госномер 92-88 КО, 1990 года выпуска (как и автомашина, принадлежащая Красовскому А. С.).

По результатам экпертизы установлено следующее:
- фрагмент боковой и рабочей поверхности рассеивателя фонаря оранжевого цвета, изъятый при осмотре места происшествия и восстановленный из 2-х фрагментов, совпадает с одноименными участками рассеивателя указателя поворота, зафиксированного в корпусе заднего правого блок-фонаря, изъятого с автомашины «Джип-Чероки», госномер 92-88 КО, 1990 года выпуска, по материалу, цвету, ширине боковых поверхностей и размеру рисок, наличию тонирования черного цвета, размерам и форме оптических элементов рабочей поверхности;
- фрагмент боковой поверхности рассеивателя фонаря красного цвета, изъятый при осмотре места происшествия, совпадает с боковой поверхностью рассеивателя сигнала торможения, зафиксированного в корпусе заднего правого блок-фонаря, изъятого с автомашины «Джип-Чероки», госномер 92-88 КО, 1990 года выпуска, по материалу, цвету, ширине боковых поверхностей и размеру рисок, наличию тонирования черного цвета;
- толщина стекла, установленного на дверях автомашины «Джип-Чероки», госномер 92-88 КО, 1990 года выпуска, соответствует толщине сталинита, изъятого при осмотре места происшествия следователем и родственниками потерпевших;
- лампа накаливания, а также патрон лампы накаливания, фрагменты которых изъяты при осмотре места происшествия родственниками потерпевших, вероятнее всего, не предназначены для установки на автомашину марки «Джип-Чероки», 1990 года выпуска.
Проведенными геномными экспертизами установлено, что кровь, обнаруженная на месте происшествия, является кровью Гончара В.И. Происхождение крови от Красовского А. С. исключается. Степень достоверность вывода о происхождении пятен крови, обнаруженных на месте происшествия, от Гончара В. И. не может превышать 99,9998 %.
По сведениям Алкаева О. Л. на автомобиле марки «БМВ» красного (алого) цвета, принадлежащем автороте СОБРа, в 1999 г.ездил майор СОБРа Павличенко Д. В.

21. В газете «Народная воля» № 154 за 22.08.2001 г. опубликована статья М. Коктыш «Когда расстреливали этих людей, их убивали «Именем президента…». В ней приводится интервью бойца СОБРа (в/ч 3214), пожелавшего сохранить анонимность. В своих свидетельствах он ссылается на то, что в насильственных захватах и, возможно, убийствах Ю. Захаренко, В. Гончара и А. Красовского участвовали военнослужащие в/ч 3214: лейтенант Коклин, прапорщики Балынин, Мурашко, «краповики-сверхсрочники» Юрий Бутько, Владимир Новаторский, солдат из автороты Мекиянец и др. во главе с командиром подразделения СОБРа Павличенко. При выездах в г. Минск они использовали автомашины марки «БМВ» красного цвета, «Ауди» и другие автомобили, находившиеся в автопарке их воинской части.

Факты и события, изложенные анонимом в указанной статье, в полном объеме подтверждаются сведениями, полученными в ходе допроса свидетеля Александра Метельского—бывшего бойца СОБРа (в/ч 3214).

22. Из постановления руководителя следственно-оперативной группы Бранчеля И. И. о назначении криминалистической экспертизы от 27.11.2000 г. по уголовному делу № 414100 усматривается, что изъятый из учреждения УЖ-15/ИЗ-1(начальник полковник О. Алкаев) пистолет «ПБ-9» № РО57С мог использоваться при обстоятельствах убийств: семьи Насибовых; брата и сестры Агаевых; лидера незарегистрированной Белорусской региональной организации «Русское национальное единство» (РНЕ) Самойлова Г. В.; жителей городов Борисова и Марьиной Горки Минской области Ясько Л. И. и Сойко Л. В.; при похищении Грачева А. В.—главного ревизора-контролера Министерства культуры, Быкова П. Н.—предпринимателя; при похищении людей, за которыми следует их исчезновения: оператора Белорусского бюро Российской Телевизионной компании «Общественное Российское Телевидение» Завадского Д. А., директора Марьино-Горского автотранспортного предприятия Котова В. А. и других.

23. Согласно заключению криминалистической экспертизы № 184 от 27.11.2000 г. (эксперт—заместитель начальника 80-ой Центральной военной судебно-медицинской лаборатории Министерства обороны майор медицинской службы Горошко И. И.) «представленный на исследование пистолет «ПБ-9» № РО57С технически исправен и к стрельбе пригоден; выстрелы из данного пистолета без нажатия на спусковой крючок происходить не могут; стрельба из представленного на экспертизу пистолета после последней чистки до исследования производилась».

24. Следствие установило, что «расстрельный» пистолет «ПБ-9» для бесшумной стрельбы применялся для проведения «специальных мероприятий», а не для учебных стрельб. Однако заместитель министра МВД Чванкин А. А. отказался сообщить следствию о том, какие именно мероприятия проводились, кто и в каких целях использовал незаконно выданное оружие.
По своим боевым характеристикам пистолет «ПБ-9» не предназначен для прицельной стрельбы на расстоянии и используется для бесшумной стрельбы практически в упор. Пистолет снаряжен глушителем и пламегасителем. Со слов О. Алкаева, бывшего руководителя засекреченной спецгруппы по приведению смертных приговоров в исполнение, именно этот пистолет применялся для расстрелов. При расстреле осужденных выстрел производится с очень близкого расстояния, почти в упор, в затылочную часть головы приговоренного.

Алкаев О. Л. утверждает, что с использованием именно этого пистолета Шейман В. В., Сиваков Ю. Л. и Павличенко Д. В. разработали схему так называемого «чистого убийства», похожую на процедуру расстрела, приговоренных к исключительной мере наказания – расстрелу – и их тайному захоронению (интервью Алкаева О. Л. опубликовано в газете «БДГ», приложение «Для служебного пользования» № 2 (13) за февраль 2003 г.).

Будучи допрошенным в качестве свидетеля Чванкин А. А. показал, что в конце апреля 1999 г. бывший Министр внутренних дел Республики Беларусь Сиваков Ю. Л. отдал ему распоряжение получить в каком-либо подразделении МВД пистолет для бесшумной стрельбы. Исполняя поручение Сивакова, он, будучи в то время заместителем Министра внутренних дел, дал поручение о получении этого оружия бывшему заместителю начальника управления по технике и вооружению тыла МВД Республики Беларусь Дику В. Н. Последний официально обратился с рапортом на имя Чванкина о разрешении использовать оружие для проведения стрельб с сотрудниками центрального аппарата МВД. После получения разрешения на использование оружия Дик взял пистолет для бесшумной стрельбы «ПБ-9» № РО57С в учреждении УЖ-15/ИЗ-1 (начальник Алкаев О. Л.), расписался в специальном журнале и передал его Чванкину.

В своих показаниях Чванкин А. А. утверждает, что пистолет передал Сивакову Ю. Л. В дальнейшем пистолет для бесшумной стрельбы применялся для специальных операций, а не для учебных стрельб. Однако в ходе последующего допроса он отказался сообщить следствию, какие именно «специальные мероприятия» проводились, кто руководил ими, кто использовал и для каких целей этот пистолет.
В связи с отказом Чванкина А. А. сообщить сведения о применении пистолета марки «ПБ-9», следователь Чумаченко направил в адрес МВД Республики Беларусь запрос с просьбой уведомить, проводились ли какие-либо мероприятия с применением этого оружия. Из полученного ответа, как указывает следователь Чумаченко в постановлении от 20.01.2003 г., «невозможно сделать определенный вывод о том, применялось ли оружие, полученное Диком В. Н. и Колесником В. П. в учреждении УЖ-15/ИЗ-1, при проведении каких-либо оперативно-розыскных мероприятий работниками МВД Республики Беларусь».
Свидетель Колесник В. П. показал, что в сентябре 1999 г. Ю.Сиваков распорядился, чтобы он сходил в следственный изолятор, получил и принес А.Чванкину пистолет для бесшумной стрельбы, что он и сделал. В ходе следствия установлено, что Колесник В. П., являясь адъютантом Министра внутренних дел Сивакова Ю. Л., выполнил его распоряжение, о чем в книге выдачи оружия учреждения УЖ-15/ИЗ-1 за 16 сентября 1999 г. имеются его росписи в получении пистолета «ПБ-9» № РО57С, с магазином к нему и возврате его 18.09.1999 г. При повторном допросе Колесник В. П. изменил свои показания и сообщил, что после получения оружия в учреждении УЖ-15/ИЗ-1 он не передавал его ЧванкинуА. А., а хранил в своем сейфе на рабочем месте и по распоряжению Сивакова Ю. Л. вернул оружие в СИЗО № 1 УВД Миноблисполкома. Причину изменения своих показаний свидетель не объяснил.

Между тем, Сиваков Ю. Л., допрошенный в ходе следствия в качестве свидетеля, заявил, что не помнит, отдавал ли Чванкину А. А. или Колеснику В. П. такие распоряжения. Существенные противоречия в показаниях данных свидетелей следствие путем проведения очных ставок (ст. 222 УПК) не устранило.

30. Ранее созданная оперативно-следственная группа, в состав которой входили наиболее опытные сотрудники органов прокуратуры, КГБ и МВД, добившиеся в короткий срок значительных успехов в расследовании дел, после снятия с должностей Генпрокурора О. Божелко и Председателя КГБ В. Мацкевича была отстранена от ведения этих дел. Несмотря на особую значимость успешного раскрытия преступлений по расследуемым уголовным делам об исчезновениях и пристальное внимание к ним общественности в стране и за рубежом, производство по этим делам в конце 2000 г. было поручено одному следователю прокуратуры г. Минска Чумаченко В. М., а затем следователю Кухаренко С. Г. без какого-либо оперативного сопровождения.

31. Обращение потерпевших – родственников исчезнувших, их представителей о возбуждении уголовного дела по признакам ст. 128 УК и привлечении виновных к ответственности в отношении лиц, подозреваемых в похищениях Ю.Захаренко, В.Гончара, А.Красовского, Д.Завадского, направленное 22 января 2003 г. по подследственности в КГБ Беларуси, в установленные УПК сроки разрешено не было. До сих пор уведомление о принятом по нему решении, несмотря на неоднократные письменные просьбы, заявители не получили.
Направленная по территориальности в суд Центрального р-на г.Минска жалоба на действия органа уголовного преследования в порядке ст.ст. 138, 139 УПК к рассмотрению принята не была по мотивам неподведомственности суду. Заведомо неправосудное определение суда вышестоящими судебными инстанциями (Минский городской суд, Верховный суд) оставлено в силе, а жалобы заявителей – без удовлетворения.

32. Установлено, что часть материалов, добытых оперативно-следственным путем, в том числе вещественные доказательства, свидетельствующие о причастности к данным преступлениям высших должностных лиц государства и спецслужб Беларуси (пистолет «ПБ-9» РО57С, журнал приема-выдачи оружия и др.) утрачены или преднамеренно скрываются, а надлежащее расследование уголовных дел по фактам исчезновения граждан и установлению виновных – практически не ведется. Ходатайства потерпевших и их представителей, рекомендации международных организаций (ООН, ОБСЕ, ПАСЕ), требования правозащитных организаций о временном, на период расследования дел, отстранении от должности лиц, подозреваемых в похищениях людей (ст. 131 УПК), власти Беларуси проигнорировали.

33. В ходе избирательной кампании в августе 2001 г., в которой участвовал и действующий Президент Лукашенко А. Г., кандидат на пост Президента Республики Беларусь Гончарик В. И. выступил по белорусскому телевидению с обращением. В нем перед лицом миллионов телезрителей он заявил: «Я не могу молчать о том, что стало черным пятном в современной истории Беларуси. Речь идет о людях, пропавших без вести.
Так получилось, что именно ко мне попали документы об исчезновении известных в нашей стране людей—Юрия Захаренко, Виктора Гончара, Анатолия Красовского. В них указаны факты и фамилии свидетелей. Они подтверждают, что к этим исчезновениям причастна нынешняя власть, высшие должностные лица: нынешний Генеральный прокурор Виктор Шейман, зам. главы Администрации Юрий Сиваков, командир спецгруппы полковник Дмитрий Павличенко.
Когда мне попали в руки эти документы, первое, что я сделал—отправил их Лукашенко с требованием расследовать указанные факты. В ответ—молчание.
Я думал: если Лукашенко не причастен к исчезновению людей, он должен немедленно открыто сказать об этом и отстранить Шеймана. Если же он ничего не предпринимает, значит, ему есть, что скрывать.
Лукашенко долго молчал. А потом в отчаянии заявил во всеуслышание по телевидению: в случае поражения на выборах он будет защищаться в своей резиденции с помощью бригады спецназа во главе с тем самым Д.Павличенко. Это называется круговой порукой. Это называется беззаконием. Это называется беспределом. И ему пора положить конец.
Ясно одно. Жуткий клубок взаимной поруки в грязных делах самых высоких начальников нынешней власти может быть развязан только со сменой этой власти.
Отказ Лукашенко расследовать приведенные факты дает мне право сегодня заявить:
Я обвиняю эту власть в том, что она бездействует.
Я обвиняю эту власть в том, что она безответственна.
Я обвиняю эту власть в том, что она лжет своему народу.»
Данное выступление было растиражировано и в других средствах массовой информации (газеты «Наша свобода», «Народная воля» и др.).
В соответствии с Избирательным кодексом Республики Беларусь при проведении предвыборной агитации не допускается клевета в отношении должностных лиц государства, кандидатов в Президенты, в депутаты (ст. 47 ИК). Нарушение данного предписания закона может повлечь отмену решения о регистрации кандидата. Однако в связи с указанным публичным выступлением Гончарика В. И. решение об отмене его регистрации в качестве кандидата в Президенты Центральная Комиссия Республики Беларусь по выборам и проведению референдумов не приняла, а Генеральный прокурор Республики Беларусь в соответствии с Законом «О Президенте Республики Беларусь», Законом «О прокуратуре Республики Беларусь» не воспользовался своим правом возбудить уголовное дело о клевете на Президента Лукашенко А. Г. или гражданское дело о защите его чести и достоинства.

34. Согласно постановлению о возбуждении уголовного дела от 23.11.2004 г. прокурор отдела по надзору за расследованием уголовных дел в органах прокуратуры Шуляк В. И. (Генеральная прокуратура), рассмотрев поступившие из Комитета государственной безопасности Республики Беларусь материалы по факту клеветнических измышлений в адрес Президента Республики Беларусь, установил, что заместитель председателя РОО «Белорусский Хельсинкский Комитет» Погоняйло Г. П., 18.08.2004 г. в служебном кабинете по ул. Либнехта, 68-1201, г. Минска в своем интервью представителю шведского телеканала «ТV-4» распространил клеветнические измышления об участии Президента Республики Беларусь совместно с другими должностными лицами государства в похищениях и убийствах Ю. Захаренко, В. Гончара и А.Красовского, т. е. в совершении особо тяжких преступлений. Усмотрев в действиях Погоняйло Г.П. признаки состава преступления, предусмотренных ч. 2 ст. 367 УК, прокурор принял решение о возбуждении по поступившим материалам в отношении Погоняйло уголовного дела.
Предварительное расследование по делу длилось около года и завершилось 16.11.2005 г. его прекращением на основании п. 2 ч. 1 ст. 29 УПК за отсутствием в деянии Погоняйло состава преступления. В своем постановлении старший следователь по важнейшим делам прокуратуры г. Минска Пикарев А. В. указал, что «рассказ Погоняйло Г. П., содержащий заявления об участии Президента Республики Беларусь совместно с другими должностными лицами государства в похищениях и убийствах Ю.Захаренко, В.Гончара и А.Красовского нельзя признать клеветой, содержащейся в средствах массовой информации».

СПРАВКА: В преамбуле Декларации о защите всех лиц от насильственных исчезновении (принята резолюцией 47/133 Генеральной Ассамблеи ООН 18 декабря 1992 года) признается, что насильственные исчезновения подрывают фундаментальные ценности любого общества, приверженного уважению законности, прав человека и основных свобод, и что систематическое совершение таких актов по своему характеру является преступлением против человечности. Никакие обстоятельства, каковы бы они ни были, будь то угроза войны, состояние войны, внутренняя политическая нестабильность или любая другая чрезвычайная ситуация, не могут служить оправданием насильственных исчезновений (ст.7).Лица, предположительно совершившие какое-либо из деяний, указанных в п.1 ст.14 Декларации, отстраняются от исполнения любых служебных обязанностей на время проведения расследования (ст.16).
Жертвы актов насильственного исчезновения и их семьи получают возмещение и имеют право на соответствующую компенсацию, включая средства, обеспечивающие им максимально возможную реабилитацию. В случае смерти жертвы в результате акта насильственного исчезновения лица, находящиеся на его иждивении, также имеют право на компенсацию (ст.19).

40. Принимая во внимание, что компетентные органы Беларуси умышленно игнорируют сведения о причастности подозреваемых к фактам насильственных исчезновений потерпевших и не принимают на национальным уровне мер по полному, и объективному расследованию дел составители настоящего акта поддерживают требование г-на Х.Пургуридеса, содержащееся в его докладе и в соответствующих рекомендациях ПАСЕ №1657 (2004 г.) об использовании в одной из западных стран, так называемой, универсальной уголовной юрисдикции. Она представляет возможность привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших преследуемое международным правом преступление против безопасности человечества. (Аналогичные правила универсальной уголовной юрисдикции предусмотрены в частях 3,4 ст.6 УК Республики Беларусь).

Акт подписали: 1)потерпевшие: З. Гончар, И. Красовская, С. Завадская, О. Завадская; 2)их доверенные лица: Г. Погоняйло, О. Волчек.

СПРАВКА: данное заключение 30 октября 2007 через приемную Генеральной прокуратуры передано Генеральному прокурору Республики Беларусь для правовой оценки и принятия соответствующих мер прокурорского реагирования.

Осколки громкого дела

Елена АНКУДО

18.03.2002 

Дело N414100 - не единственное, в котором фигурируют фамилии приговоренных по "делу Игнатовича". В прошлом году из него были выделены как минимум три уголовных производства. Одно, о разбойном нападении, все еще слушается в суде, два других возбуждены по факту исчезновения людей. Впрочем, теперь, после приговора, можно говорить лишь об одном пропавшем - Дмитрии Завадском. Суд не подтвердил причастность Игнатовича к похищению механика Владимира Котова. Между тем косвенно о вине Игнатовича по этому эпизоду свидетельствуют показания, данные во время следствия его коллегами из "Алмаза".

64-летний Владимир Котов исчез рано утром 9 марта 2000г. в Марьиной Горке. Семья проводила его на работу, но в ЖКХ Пуховичского райисполкома главного механика не дождались. Исчезновение обросло целым клубком слухов - в этот же день дом Котова подвергся разбойному налету. Пропали деньги - около $1 тыс. и более 40 золотых изделий. Падчерица Котова, 26-летняя учительница младших классов Лилия Саенко, была найдена в доме мертвой.

Главными подозреваемыми в убийстве стали трое неизвестных. Один из соседей стал свидетелем, как около 10 утра трое мужчин зашли в дом Саенко. Двое были одеты в зимнюю камуфляжную форму милиционеров, третий - в черное пальто и темную вязаную шапочку. Вскоре после того как за визитерами закрылась дверь, свидетель услышал крик женщины, но зная, что в доме милиция, решил не вмешиваться в происходящее.

На протяжении года милиция и прокуратура пытались отыскать убийц. Были отработаны даже бывшие сотрудники МВД, которые при увольнении из органов не сдали форму. Но все безрезультатно. Когда появилось "дело Игнатовича", к его группе стали примерять все похожие преступления, совершенные в Минске и Минском районе. Дело Котова и Саенко "подошло".

Следствие располагало серьезными аргументами, которые давали возможность подозревать Игнатовича. Против него дали свидетельские показания и бывшие коллеги, сотрудники "Алмаза". Один из них, оказавшись в Марьиной Горке, встретил Игнатовича на вокзале. По его словам, Валерий был одет в черное пальто, темную вязаную шапочку и выглядел очень уставшим. Имелись в деле доказательства и посущественней шапочки. Несколько похищенных из дома Саенко украшений неожиданно нашлись. Бывший сотрудник "Алмаза" Григорий Рабцевич вывез их в Израиль. Как пояснил он работнику посольства, золото было передано Игнатовичем в качестве оплаты за автомобиль "Фольксваген-гольф", который Рабцевич продал незадолго до отъезда. Между прочим, с помощью именно этой машины Игнатович "совместно с неустановленными лицами организовал слежку" за оператором ОРТ Дмитрием Завадским.

Труп Завадского, как и труп Котова, до сих пор не обнаружен. Это дает возможность считать, что Дмитрий "до сих пор лишен свободы и незаконно удерживается соучастниками Игнатовича в данном преступлении". В настоящее время дело по розыску Завадского приостановлено. Фактически это означает, что поиском исчезнувших никто не занимается, хотя выцветшие от времени листовки с фотографией оператора до сих пор можно увидеть в ГУВД Мингорисполкома.

Кто отвечает за поиск? Как ни странно, ясности в законодательстве по этому вопросу нет. УПК не указывает, какое конкретно ведомство обязано осуществлять розыск. Работники правоохранительных структур ссылаются лишь на вывод межведомственной рабочей группы по толкованию нового законодательства. На этом совещании прозвучали слова о том, что розыск исчезнувших - прерогатива дознания, работников милиции, которые следят за бытовой преступностью в своем районе.

Не дает УПК и ответа на вопрос, сколько времени длится розыск. Официально исчезнувших ищут 10 лет, после чего дело отправляется в архив. Его могут прекратить и раньше - по достижении пропавшим возраста 65 лет (для женщин) и 70 лет (для мужчин).

"БЕЛОРУССКАЯ ДЕЛОВАЯ ГАЗЕТА"

N 978 07.06.2001

"Дело Завадского": о чем молчание?

7 июля исполнится ровно год, как по дороге в аэропорт "Минск-2" пропал оператор ОРТ Дмитрий Завадский. Не будем скрывать, мы начинали это расследование, чтобы найти Диму, чтобы заставить правоохранительные органы его искать. Не нашли. Сейчас мы публикуем полученные материалы, чтобы не допустить закрытого суда над теми, кого обвиняют в его похищении. По нашему мнению, виновны они или нет в этом и других преступлениях, должен определить открытый суд. Об открытом суде просят и сами обвиняемые. Значит, им есть что сказать.

Труп оператора ОРТ Дмитрия Завадского активно искали в Крупском районе Минской области. Прочесывали местные леса, заросли кустарников, кладбища. Искали с собаками. Потом - специальными искателями. Торопились. Боялись, что осенние дожди и первые зимние заморозки уничтожат запах, который даже из-под земли улавливают чуткие приборы и тренированное собачье обоняние. Наверное, впервые в Беларуси проводилась такая тщательная операция по поиску трупа. Не удовлетворившись имеющейся в стране аппаратурой, самую современную технику срочно заказали на заводе в Свердловске. Но вот выкупать заказ белорусы уже не спешили... Заказывал технику генпрокурор Олег Божелко. Отменял заказ новый генпрокурор - Виктор Шейман.

По крупицам искали Крупки

В Крупском районе сходятся судьбы сразу двух фигурантов этой истории. Причем - главных.

У Валерия Игнатовича, бывшего офицера спецподразделения "Алмаз", здесь живут родители - милые простые люди. Мама - Мария Владимировна - не может спокойно говорить о том, что случилось с ее сыном. Глядя в глаза этой женщине, просто невозможно вслух произнести вопрос, который сегодня задают себе все, кто пытается разобраться в этой истории. Да и по-божески ли это-спрашивать у матери, убийца ли ее сын?

А вот отец - Александр Владимирович - боец. Сразу понятно, в кого пошел сын. Категоричен, решителен, зол. Он уверен, что во всей этой истории его сын - "винтик", что виновата во всем политика.

У Максима Малика, действующего офицера "Алмаза", в Крупском районе живет бабушка. Следователи, пытаясь восстановить события из жизни Малика, выясняя, где и с кем он был в дни совершения преступлений, в которых его сегодня обвиняют, наверняка удивлялись сельхозспособностям бойца элитного спецподразделения. Разбрасывал навоз, садил огороды, копал картошку... Мать одна растила Максима. Потому мама, бабушка и брат - самые родные и близкие люди. Они тоже не желают верить в то, что Максим мог быть замешан в "чем-то плохом".

Впрочем, сведений о том, что Малик и Игнатович сблизились именно в Крупках, нет. Наиболее вероятной считается версия, что познакомились они в общежитии, где живут бесквартирные "алмазовцы". Игнатович, правда, в общежитии действительно жил. А вот Малик был в нем только прописан и, как правило, ночевать возвращался домой, в Борисов.

Сегодня у Игнатовича и Малика три обвинения на двоих: в похищении оператора ОРТ Дмитрия Завадского, убийствах в Борисове и Жодино. По другим эпизодам в делах "о преступных деяниях группы Игнатовича" проходят некто Гуз и Савушкин, никакого отношения к спецподразделениям не имевшие. (Если, впрочем, не считать, что у них ранее были проблемы с законом.) По нашим сведениям, следствие ищет еще двоих. В деле они проходят как "неизвестные".

Боец

Валерий Игнатович - самая таинственная фигура в этом деле. Бывший офицер белорусского "Алмаза", он воевал в Чечне. Награжден медалью Жукова. Чтобы опровергнуть слухи о том, что награда сия - "левая", учрежденная несуществующим Верховным Советом СССР или Фондом Жукова, процитируем официальный документ - Указ президента Российской Федерации от 9.05.1994г. №930: "Медалью Жукова награждаются военнослужащие Министерства обороны Российской Федерации, других министерств и ведомств, в которых законодательством Российской Федерации предусмотрена военная служба, за мужество и отвагу, проявленные в боевых действиях при защите Отечества и государственных интересов Российской Федерации".

Награду Игнатович получил в мае 2000 года, это подтверждают и его российские командиры. А вот Минобороны России официально не подтверждает эту информацию. Впрочем, и не опровергает. И это - первая загадка.

...Мы попытались узнать, что делал белорусский офицер в Чечне. Сделать это оказалось чрезвычайно сложно, и полученные нами данные могут оказаться не во всем точны. И все же рискнем их обнародовать. С марта 2000 года Игнатович служил по контракту в 22-й бригаде ГРУ Министерства обороны России. Комиссованный из белорусского спецподразделения по состоянию здоровья, он тем не менее сумел найти работу в Чечне. Как ему, не являвшемуся гражданином России, это удалось - остается только догадываться. Очень может быть, что причина тому - период разброда и шатаний, которым сопровождалось начало второй чеченской войны. Но может быть и другое объяснение - связи.

Игнатовича призвали в армию весной 1988 года. "Учебка" в Украине (в Чернигове), потом - служба в Венгрии, после увольнения в запас он сразу идет работать... Впрочем, мы так и не выяснили - куда. Друзья и знакомые говорят, что в спецназ. Называют белорусское МВД и Марьину Горку. А теперь - информация к размышлению. На территории Советского Союза было три главных центра подготовки бойцов для ГРУ Минобороны - на Дальнем Востоке, в Калининграде и Марьиной Горке. Тогда существовало следующее "распределение обязанностей" между спецподразделениями: отряд "Альфа" - действия на своей территории, отряд "Вымпел" - подрывная деятельность за пределами страны, бойцов ГРУ Минобороны учили воевать на территории врага. Тех, кто готовил, и тех, кого готовили, на территории Беларуси осталось достаточно много. Где эти люди, чем они сегодня занимаются? Ответ на этот вопрос вам не даст никто. Но и дураку понятно, что в "горячих точках" они востребованы.

Чей он?

По официальным данным, Игнатович начал работать в Чечне по контракту с марта 1999 года. Но он был там и раньше. И именно этот факт засвидетельствовала видеокамера НТВ, а позже - в интервью "БДГ" - оператор Дмитрий Завадский. О задержанном белорусе Завадскому рассказал начальник тамошней пресс-службы. Сам Завадский Игнатовича не видел и не снимал. То есть объяснение белорусской прокуратуры - дескать, Игнатович мстил Завадскому за "чеченскую съемку" - не выдерживает критики. Но (по нашей просьбе) российские коллеги попытались выяснить, при каких обстоятельствах был задержан Игнатович и почему его отпустили. Картинка получилась вот какая.

Декабрь. Грязь и слякоть. Сумерки. Наряд "федералов" натыкается на молодого человека в "гражданке" и практически сухой обуви (то есть хорошо знает местные тропы). При нем находят советские рублевые купюры разных достоинств (у боевиков это - что-то вроде пароля). Человека задерживают по подозрению в причастности к бандформированиям и помещают в ИВС. События происходили в канун новогодних праздников, поэтому особо желающих заниматься задержанным славянином не нашлось. Пару допросов - задержанный молчит. Побили - еще больше замкнулся. А потом истек срок возможного задержания. Вот и отпустили.

Сведения российских коллег базируются на информации представителей все той же пресс-службы. И наш опыт подсказывает, что те, кто общается с прессой, знают, как правило, далеко не всю информацию. Поэтому можно допустить, что истинной причины, по которой отпустили Игнатовича, они не знают. Зададимся таким вопросом: "Вы верите, что в зоне боевых действий строго соблюдается требование УПК о максимально возможном 10-дневном задержании?.." Мы тоже.

И все-таки, на чьей стороне в тот период воевал Игнатович, нам неизвестно. Его знакомые в один голос утверждают, что он не мог воевать на стороне боевиков. А из вышеописанного следует только два вывода: либо - боевик, либо - разведчик...

В общем, загадка.

Чернорубашечник

Вернулся Игнатович в Минск в самом начале 2000 года. Злополучный сюжет, показанный по НТВ, он объяснял как недоразумение. На интервью Дмитрия Завадского "БДГ" никак не отреагировал (в интервью фамилия Игнатовича не прозвучала - ее, дабы не получить от бойца иск о защите чести и достоинства, убрали при редактуре). Но "чеченские приключения" Игнатовичу аукнулись. Неожиданно обострились отношения в белорусском отделении РНЕ, где бывший офицер "Алмаза" подрабатывал инструктором по рукопашному бою. Лидер белорусского РНЕ Глеб Самойлов посчитал произошедшее хорошим поводом для того, чтобы избавиться от инструктора, которого боготворили юные чернорубашечники. Игнатовича обвинили в предательстве, продажности и так далее. В общем, расстались Самойлов и Игнатович не по-дружески. И бывший офицер "Алмаза" принимает решение окончательно уехать из Беларуси.

Он едет во Владикавказ. Прописывается за деньги в доме у одинокого старика, сдает в местное отделение милиции паспорт и все необходимые документы на получение российского гражданства. В обмен получает соответствующую справку. (Кстати, по слухам, уже находясь в белорусском СИЗО, Игнатович получил российский паспорт. Мы позвонили в посольство Российской Федерации в Минске, чтобы уточнить эту информацию. Нам ответили, что комментария этим сведениям не будет. Таким образом, полученный ответ следует трактовать так: скорее "да", чем "нет".)

Во Владикавказе Игнатович не задерживается и уезжает в Ханкалу, где и находится база 22-й бригады ГРУ Минобороны. Начинает работать. То есть - воевать. Родители, сажая огороды в белорусских Крупках, были уверены, что сын устроился по контракту в российские ВДВ - "пошел в десантники". О ВДВ говорят и многие друзья Игнатовича.

Кстати, о прыжках и парашютах. В свое время наша газета, получив сведения из весьма осведомленных источников, написала о том, что Игнатович был комиссован из "Алмаза" после того, как получил травму позвоночника, неудачно приземлившись при прыжке с парашютом. Его родители утверждают, что это не так. "Валера в Орше защищал президента, получил ранение позвоночника и головы. За это ему и еще двум "алмазовцам" Лукашенко распорядился выдать квартиры в Минске. Валера очень радовался, что наконец-то у него будет квартира. Однако квартиру получил только один, а Валере лишь сделали прописку в общежитии".

Хотелось бы точно так же, дословно, процитировать другой рассказ - самого президента. Но, к сожалению, диктофонная запись в редакции не сохранилась. Однако в свое время в СМИ этот рассказ наделал много шума, поэтому мы просто его напомним. В ходе расследования "дела Игнатовича" оперативники вышли на командира в/ч 3412 Дмитрия Павлюченко. Его задержали, провели обыски, а потом президент распорядился доставить Павлюченко прямо на свое совещание с силовиками. "Мне мои родственники рассказали, что творится в Орше. Я распорядился направить туда людей и прекратить криминал. Он получил ранение, выполняя распоряжение президента. И такого человека арестовывают? Я распорядился его отпустить", - приблизительно так Лукашенко объяснил свой поступок.

О ком говорил президент?.. Почему тогда отпустили не Игнатовича, а Павлюченко? Или ранения в Орше получили оба? Но тогда почему Павлюченко отрицает знакомство с Игнатовичем? И что это за битва такая была под Оршей, о которой никому ничего не известно?.. Загадки.

Вернемся, впрочем, к хронике событий. Тем более что на многие вопросы ответов нет. И не только у нас, но и у следствия.

Гоп-компания

Вероятно, в Чечне Игнатович попал в свою стихию. По крайней мере, туда, где плохо живется, друзей не зовут, а Игнатович собирает в Минске компанию из четырех человек и везет ее в Ханкалу - чтобы показать, как живет он, как живут другие, а если им понравится - по его примеру устроятся на работу. Это, так сказать, - легальная версия. А следствие утверждает, что именно в этой поездке - то ли до Крупок, то ли до Чечни, то ли еще куда - в машине Игнатовича был Дмитрий Завадский. И что эта поездка тщательно планировалась. Хотя абсолютных, стопроцентных доказательств нет. Только косвенные.

Итак. Завадский пропал 7 июля. Именно 7 июля компания Игнатовича на автомобиле "Фольксваген-Гольф" выехала в Чечню. Выехала, если верить родственникам, после обеда.

А утром этого дня со стоянки в аэропорту "Минск-2" неизвестные угнали автомашину. Считается, что это был отвлекающий маневр - дабы стражи порядка не заметили, как и с кем подъехала "Шкода" Дмитрия Завадского.

8 июля к хозяину угнанной машины в Гомеле пришли неизвестные молодые люди, угрожали, а потом за энную сумму в долларах сказали ему, где находится пропавшее авто. Никого из группы Игнатовича хозяин машины не опознал. Но именно 8 июля Игнатович & К были в Гомеле. Их маршрут таков: Минск - Гомель - Украина - Краснодарский край - Чечня. О чем остались записи у пограничников.

Кстати, один из тех, кто был причастен к расследованию этого дела, в частной беседе рассказал вот какую историю. Вроде бы в Краснодарском крае машину Игнатовича "тормознули" - там в те дни произошло убийство, и подозреваемые скрылись на "Гольфе"."Белорусские гости", если верить рассказу, вели себя достаточно нагло, поэтому их и задержали. Тогда Игнатович предъявил какие-то документы ФСБ, созвонился с кем-то, и за нашими молодцами приехал некий авторитетный человек, вместе с которым всех с миром отпустили. Кто это был, наши правоохранители так и не выяснили. Но получается, что Завадского в Краснодарском крае не было. А еще получается, что как минимум дважды Игнатовича в России "странно отпускали".

Финал

Месяц гости из Минска жили в Ханкале, питались при воинской части, на память об этих днях привезли армейские сухие пайки в качестве сувениров и фотографии, которые подтверждают, что были ребята именно в Чечне и именно в Ханкале. Игнатович вернулся вместе со всеми. "Что это за работа такая, если человек месяцами свободен?" - спросите вы. Вопрос справедлив, но ответа на него мы не знаем.

Сразу по приезде в Минск Игнатовича арестовывают. По подозрению в убийстве азербайджанской семьи - кровавом, жестоком, которое заставило содрогнуться даже видавших виды стражей порядка. (В местной азербайджанской диаспоре, кстати, поговаривают, что семья была убита скорее всего по ошибке и что реальным объектом криминального интереса мог быть гость дома - родственник одного из первых лиц Азербайджана. Но буквально накануне убийства гость съехал.)

Еще через пару дней прямо на лестничной клетке у дверей квартиры ударом ножа неизвестные убивают Глеба Самойлова. Поначалу это убийство пытаются "навесить" на Игнатовича и Малика. Но позже следователи пришли к выводу, что преступление - дело рук кого-то из РНЕ-шных поклонников Игнатовича, посчитавших, что Самойлов сдал их инструктора "органам" в отместку за Чечню.

В первые дни после ареста Игнатович разговаривал со следователями. А потом замолчал. Основательно и надолго. Чем дольше он молчит - тем больше уголовных дел связывают с его именем. В том числе и дело об убийстве (сейчас обвинение переформулировали на "похищение") Дмитрия Завадского. Мы неоднократно пытались встретиться с адвокатом Игнатовича, но он упорно твердил, что не может ничего говорить. А потом стало известно, что от услуг адвоката Игнатович отказался.

В СМИ просачивались сведения о том, что происходит за тюремной решеткой. Газеты уже писали, что следствие решило проверить, вменяем ли главный обвиняемый, коль он все время молчит. Врачи сделали вывод, что вменяем, хотя не могут понять его поведения. Знали журналисты и о том, что на допросы Игнатович не ходит, и что к следователям его носят на носилках. Все время нам говорили, что таким образом Игнатович бунтует. А его родственники утверждают, что Валерия так сильно избивали, что теперь он просто не может ходить сам.

В знак протеста против таких методов проведения следствия Игнатович объявил голодовку. Как заявила на пресс-конференции его знакомая Алла Королёва, сейчас он весит 40 килограммов - и это все, что осталось от прежних 90. Родственники и знакомые серьезно опасаются, что до суда Игнатович не доживет. Хотя раньше все считали, что у него со следствием могут быть какие-то договоренности: мол, берешь на себя это - списываем с тебя то... Теперь стало понятно, что договоренностей не существует. И что суд может пройти в отсутствие главного обвиняемого. Такое, напомним, уже было: когда главный обвиняемый по делу убитого могилевского контролера Евгения Миколуцкого таинственным образом погиб в СИЗО.

Защита молчит

В настоящее время защитником Валерия Игнатовича считается молодой адвокат из Первомайской юридической консультации Минска Дмитрий Данилов. В беседе с корреспондентом "БДГ" Данилов подтвердил, что Валерий Игнатович выглядит плохо - "очень худой и очень слабый". И что на допросы его действительно носят на носилках.

И Данилов, и его подзащитный уже начали знакомиться с материалами дела. По отдельности. Подзащитный просто отказывается общаться с адвокатом. Валерий Игнатович сейчас обложился юридической литературой и готовится самостоятельно защищать себя в суде. С аналогичным ходатайством выступил и его отец.

"БЕЛОРУССКАЯ ДЕЛОВАЯ ГАЗЕТА":
08.06.2001:

"Дело Завадского": о чем молчание?

мать Максима Малика решила доказать, что обвинения против ее сына шиты белыми нитками

Эту бригаду называют "черной". Этих ребят называют "головорезами" и "убийцами". Но суд над ними, скорее всего, будет закрытым. Формальный повод таков: один из тех, кого обвиняют в похищении Дмитрия Завадского, на момент ареста являлся действующим офицером спецподразделения МВД "Алмаз". Итак, главный герой сегодняшней публикации "БДГ" - Максим Малик. В узких кругах более известный как Малюта.

Максим Малик - чрезвычайно обаятельный молодой человек. Красив. Не женат. Кандидат в мастера спорта по боксу, мастер спорта по рукопашному бою. Карьеру начинал в спецназе во время службы в армии. Рекомендацию для приема в "Алмаз" ему подписал лично нынешний замглавы администрации президента по кадрам, бывший министр внутренних дел Юрий Сиваков. Отзывы были самые лучшие. Свой краповый берет Малик получил не после традиционного тренинга на выносливость, а по результатам соревнований по рукопашному бою. Хотя в акциях "краповых беретов", во время которых претендующих на этот знак отличия прогоняют через огонь, воду и медные трубы, участвовал неоднократно.

Сегодня Малика обвиняют по трем делам: убийства в Жодино и Борисове, а также похищение Дмитрия Завадского. Как минимум один - жодинский - эпизод в этом смысле вызывает сомнения. Вы верите, что опытный "алмазовец" не смог, ворвавшись в дом, убить обычного, неподготовленного человека? Что ему потребовалось вернуться в Минск, подумать, собраться с силами, а потом вернуться в Жодино, чтобы "замочить". Кто-то скажет: такой у нас спецназ. А кто-то придет к выводу, что Малик ко всему этому отношения просто не имел. Тем не менее следователи утверждают, что убийство в Жодино стопроцентно доказано.

У матери Максима на эти и другие доводы следствия есть возражения. Вот что Валентина Николаевна рассказала корреспонденту "БДГ".

- Я одна растила двоих сыновей. Я учила их и гвозди забивать, и розетки чинить. Я знаю о них все. Когда у меня прошел первый шок, я начала анализировать и поняла, что сын просто не мог совершить эти преступления, физически не мог. Судите сами. В день, когда случилось убийство в Борисове, Максим с другом возили меня по разным инстанциям - я тогда оформляла частное предпринимательство. Потом Максим уехал в Минск, откуда вернулся где-то около 9-ти вечера. Какое-то время он побыл дома, а потом поехал к бабушке. Она у нас живет в Крупском районе - от нашего подъезда до ее дома 85 километров, это уже проверено за многие годы. Около 23.00 он уже был у бабушки. А убийство в Борисове, как утверждает следствие, случилось между 22.00 и 22.30. Он что, на самолете до бабушки долетел?

- Но ведь сразу после убийства коммерсанта вашего сына допрашивали?

- Это сейчас говорят, что убили коммерсанта, а когда все это случилось, то у нас в Борисове говорили, что это страшное убийство - криминальные разборки. Но это я так. А Максима действительно допрашивали, осматривали его машину, брали на экспертизу следы протекторов. Дело в том, что под подозрение тогда попал близкий друг Максима, но потом обвинение с него сняли.

Если вы спросите об убийстве в Жодино, то не только я, а 7 человек, это только те, кого я вспомнила, могут подтвердить, что он просто не мог быть там в момент совершения преступления. Мы в тот день сажали картошку у моей мамы. Соседи по дому видели, во сколько мы выезжали. А в деревне соседи и трактористы видели, когда мы приехали, что делали. Максим просто не мог в это время быть в Жодино. Я просила следователя допросить этих людей, писала генпрокурору, президенту...

- Вспомните события 6 и 7 июля прошлого года - дни, когда ваш сын уезжал в Чечню и когда пропал оператор ОРТ Дмитрий Завадский.

- В ночь на 7-е Максим ночевал дома, в Борисове. Я это хорошо помню, потому что ведь был праздник Ивана Купалы. Он уезжал с друзьями в отпуск (я тогда не знала, что в Чечню). Уехал он из дому 7-го числа в середине дня, а вернулся в начале августа (4 августа Максиму надо было выходить на работу). Тогда он и рассказал мне, что был в Чечне у Игнатовича, так как подумывал по его примеру устроиться туда на работу. Но, побывав там, отказался от идеи. Сын сказал, что в Чечне повсюду стреляют, что взорваться может все, что угодно...

Четвертого он вышел на работу, а, вернувшись домой, сказал, что Игнатович арестован, а его самого вызывали на допрос в прокуратуру. Я начала расспрашивать. Сын ничего толком не мог ответить. Сказал только, что пока его не было в Беларуси кого-то похитили, что подозревают Игнатовича. Я сама спросила про Завадского. Но он не мог вспомнить фамилию. Тогда я полезла в Интернет, просмотрела все газеты (мало ли, может, еще кого похитили), но ничего, кроме сообщений о Завадском, не нашла. Я опять начала приставать к сыну с вопросами. Тогда он и говорит: "Ну значит, Завадского".

- Вы сами были знакомы с Игнатовичем?

- Нет, я никогда его не видела. Думаю, они с сыном познакомились в общежитии. Максим, правда, там почти не жил и ночевать приезжал домой.

- А известны ли вам остальные двое фигурантов по этому делу?

- Один из них с Максимом когда-то тренировался вместе. А потом стал наркоманом. Я, если честно, даже говорила ему: "Максим, ты же в такой структуре работаешь, зачем тебе такие связи". Но он мне отвечал: "Мама, если человек подходит ко мне на улице и протягивает руку, я что, должен делать вид, что его не знаю?.." Что тут возразишь.

- Когда арестовали вашего сына?

- 8 сентября по обвинению в похищении Грачева (того самого, который цирк проверял. Ваша газета много писала об этом). 3 дня я ждала. (Это просто шок какой-то был, я не могла поверить, что это не недоразумение.) А потом сама поехала к следователю в Минск. Меня сразу же допросили, в то же время дома у меня был обыск. Потом мы вместе со следователями вернулись в Борисов, чтобы они осмотрели машину сына, но машины на месте не оказалось.

- Какой машины?

- У Максима машина "Опель-Вектра". Она стояла на стоянке у привокзальной площади все эти 3 дня, я сама видела ее. Но когда мы приехали, машины уже не было.

- А почему машина стояла возле вокзала, а не в гараже?

- Гаража у нас вообще нет. А накануне всех этих событий мы договорились, что встретимся на вокзале (Максим на электричке должен был приехать с работы) и сразу же, чтобы быстрее, поедем к бабушке копать картошку.

- Машину нашли?

- Даже не знаю. В один из дней я приехала в Минск, и следователь предложил мне подписать протокол осмотра машины сына. Я попросила все-таки осмотреть машину в моем присутствии и протокол подписать отказалась. А позже написала жалобу по поводу этих действий следователя на имя генерального прокурора. Пришел ответ: в материалах дела сведений о машине сына нет, никаких протоколов осмотра нет, потому мои сведения не подтверждаются.

- Вы встречались с сыном?

- Да, мне разрешили одну встречу.

- Как он?

- В общем, нормально. Его не бьют. Да и адвокат у нас хороший. Кстати, только у моего сына нанятый адвокат, у остальных - те, кого назначили. Вот их обвиняют в убийствах, кражах. А где эти деньги? Ни у кого ни копейки за душой, даже на адвокатов нет.

- Как вы относитесь к тому, что суд будет закрытым?

- Они не имеют права этого делать. Я хочу, чтобы был открытый суд, чтобы все услышали, на чем строятся обвинения против моего сына. Я просила, чтобы во время следствия мне позволили быть его защитником, но получила отказ. Аналогичную просьбу я адресую суду. Я докажу, что обвинения против моего сына шиты белыми нитками.

Мать, конечно, лицо заинтересованное. И никто не ждет от подобных показаний полной беспристрастности. Но что это за методы ведения следствия, если свидетелей обвинения допрашивают, а свидетелей защиты - нет. Более того, как нам стало известно, одного из ближайших друзей Малика, того, с кем офицер "Алмаза" общался практически каждый день, следователи пытались обвинить в лжесвидетельстве. 3 дня продержали в ИВС, возбудили уголовное дело, а потом его закрыли. За отсутствием состава преступления. Но теперь неизвестно, что этот свидетель будет говорить на суде. Все мы люди, знаете ли...

Кстати, о людях. Родители задержанных "алмазовцев" по-доброму отзываются о командирах своих сыновей. Но если российские начальники Игнатовича специально приезжали в Беларусь, чтобы разобраться в произошедшем, то белорусские ведут себя тише воды. Мы неоднократно пытались договориться с ними об интервью. Бесполезно. Создается впечатление, что если бы они могли сказать, что знать не знают ни Малика, ни Игнатовича, то так бы и сделали. А люди знающие утверждают, что руководство МВД и "Алмаза" выгораживали бы и Игнатовича, и Малика, если бы против них не было доказательств, если бы они не были замешаны в "деле Завадского". Но в том-то и дело, что доказательств нет. Вернее, доказательств практически нет именно по "делу Завадского".

"БЕЛОРУССКАЯ ДЕЛОВАЯ ГАЗЕТА"
N 981 13.06.2001

"Дело Завадского": о чем молчание?

Продолжение.

Все больше людей, причастных к делу об исчезновении оператора ОРТ Дмитрия Завадского, начинают говорить. Так, на этой неделе стали известны имена двух бывших прокуроров, писавших в СМИ анонимные письма, сообщая некоторые подробности о ходе расследования. Это - Дмитрий Петрушкевич, следователь прокуратуры Советского района Минска, который был откомандирован в следственную группу в январе этого года, и его бывший коллега, а в последнее время сотрудник организации "Правовая помощь населению" Олег Случак. По некоторым сведениям, эти люди уже попросили политического убежища в одной из европейских стран, поэтому посчитали возможным "легализоваться".

Говорят прокуроры

И сами заявления, и комментарии официальных лиц широко освещаются в независимой прессе, поэтому мы остановимся на них достаточно кратко.

Дмитрий Петрушкевич утверждает, что "после задержания Игнатовича поступила также информация, подтверждавшаяся материалами уголовного дела, что в похищении Грачева участвовал командир СОБР (спецотряда быстрого реагирования) Павлюченко. Грачев опознал Павлюченко как человека, который участвовал в его похищении. На задержание Павлюченко как возможного участника преступной группы было дано "добро" руководством прокуратуры Беларуси. Кто давал указания арестовать Павлюченко? Постановление об аресте вынесено работниками Комитета госбезопасности. А санкционировал его заместитель генерального прокурора Снегирь.

...Павлюченко был помещен в изолятор КГБ, где генеральный прокурор Божелко лично с ним беседовал и требовал сознаться, где же все-таки находится журналист Завадский. На тот момент следствие интересовал больше всего Завадский. От Павлюченко, после того, как с ним побеседовал Божелко, поступила информация, что труп Завадского находится в районе Северного кладбища. Вероятнее всего, там же находятся тела пропавших белорусских политиков - Гончара, Красовского, Захаренко... После ареста Павлюченко был помещен в следственный изолятор КГБ. Но на следующее утро он как ни в чем не бывало вышел из следственного изолятора. Причем выпустили его оттуда сотрудники Совета безопасности - по личному указанию тогдашнего секретаря Совбеза Беларуси Шеймана. На следующий день проводился осмотр территории в/ч 3214, где работал Павлюченко, и которая фактически являлась местом размещения этой преступной группировки. В тот день туда приехали сотрудники прокуратуры Республики Беларусь в сопровождении офицера спецподразделения "Альфа" (это спецподразделение КГБ) и попытались произвести осмотр. Но потом явился лично Павлюченко, который в тот момент должен был находиться в следственном изоляторе, и раздался телефонный звонок. Человек на другом конце провода сказал, что он - Шейман и что у сотрудников прокуратуры есть 10 минут на то, чтобы убраться с территории военной части. То есть Шейман боялся, что там будут обнаружены какие-то документы, записи или снимки. Спустя какое-то время и Божелко, и Мацкевич были лишены своих должностей. Если говорить о почерке совершения преступления, то тут однозначно прослеживается связь и с похищением Захаренко, и с похищением Гончара и Красовского... Вероятнее всего, все это совершила одна преступная группировка. В каждом похищении было задействовано несколько автомобилей, участвовали 5-10 человек..."

Рассказ бывшего следователя прокуратуры Олега Случека вкратце таков: "После референдума 1996 года секретарем Совета безопасности РБ Шейманом было дано поручение командующему внутренними войсками Сивакову создать команду, которая смогла бы выполнять любые поручения, вплоть до убийства. Сиваков поручил своему подчиненному - офицеру бригады специального назначения внутренних войск Дмитрию Павлюченко - подобрать людей для выполнения спецопераций. Была создана группа, в которую в разное время входили обвиняемые ныне по уголовному делу о похищениях и убийствах людей Игнатович, Гуз, Малик, Саушкин, а также 5-6 человек, не установленных следствием. Группу возглавлял Павлюченко. Этой группе было приказано отработать схему похищения, убийства людей, а затем захоронения трупов. Схема должна была исключать возможность обнаружения трупов. Фактически это было задание разработать схему "идеального убийства", потому что, если нет трупа, то нет и преступления. При убийствах для исключения опознания (в случае обнаружения трупов) решили использовать пистолет. Это был пистолет, который невозможно было впоследствии опознать, - этим пистолетом в Республике Беларусь приводятся в исполнение смертные приговоры. Способ убийства выбрали - выстрел в голову. Этот пистолет давался Павлюченко на 1-2 дня. После выполнения заказа пистолет возвращался на место.

После детальной разработки схемы "идеального убийства" и одобрения ее высшей властью группе было поручено опробовать эту схему на криминальных "авторитетах". Первым пропал белорусский "вор в законе" Щавлик. Затем пропадает менее крупный - "авторитет" Мамонтенок, а также некоторые криминальные "авторитеты", живущие на территории Республики Беларусь... Эту схему посчитали идеальной и стали группе поручать еще более серьезные "заказы" - политические. Пропадает Захаренко, затем - Гончар с Красовским, и последним пропадает журналист Завадский. Все указания на проведение операций поступали к Павлюченко непосредственно от Сивакова. Сиваков получал их от Шеймана. После отставки Сивакова группа перешла под полный контроль нового министра внутренних дел Наумова. Всего группой было совершено более 30 убийств, а также разбойные нападения и убийства из корыстных побуждений..."

На вопрос: "Правда ли, что люди, занимающиеся расследованием деятельности этой группы, умирают очень странной смертью?" Олег Случек ответил: "С января по настоящее время умерли при странных обстоятельствах два оперуполномоченных уголовного розыска, которые занимались раскрытием данных преступлений... Сердечный приступ. Но до этого ничего не предрасполагало к их смерти. Я считаю, что они что-то узнали, и власти просто не хотели, чтобы это вышло наружу. Их подозревали также в сотрудничестве с прессой, в "сливе" информации".

Официальные лица и их пресс-секретари эту информацию категорически опровергают и указывают на некоторые неточности.

Хронология этих рассказов действительно несколько нарушена, но это может объясняться тем, что ни Петрушкевич, ни Случек не работали в следственной группе в то время, когда развивались основные события - аресты главных подозреваемых, задержание командира СОБР Павлюченко, отстранение от должностей генпрокурора и председателя КГБ. Об этих событиях Петрушкевич и Случек знают с чьих-то рассказов. Но в общем и целом эти свидетельства, присланные в независимые СМИ по электронной почте, совпадают с информацией, полученной нами из других источников. Однако нам есть что добавить.

Известныеи неизвестные

На разных этапах следствия "группа Игнатовича" насчитывала 6 человек. О двоих - "алмазовцах" Игнатовиче и Малике - мы рассказали в предыдущих публикациях.

По этому делу арестован также 25-летний Алексей Гуз. Это о нем говорил отец Игнатовича, когда рассказывал корреспонденту "БДГ", что на работу в Чечню почти устроился "друг Леша", и что его сын вернулся в Минск только для того, чтобы оформить "для Леши" все необходимые документы. Когда-то они с Игнатовичем вместе учились в Академии МВД и даже жили в общежитии в одной комнате. Но потом Гуза отчислили. Вроде бы за то, что он избил командира группы. Наверное, избил сильно, поскольку Алексей активно занимался спортом - единоборствами.

Как в эту компанию офицеров и "почти офицеров" МВД затесался дважды судимый Сергей Саушкин, остается только догадываться. И по роду занятий, и по возрасту он как-то не вписывается в "команду Игнатовича". Саушкину 34 года, родился в Орловской области, в настоящее время прописан в Минске. Однако Сергей, вероятно, был чрезвычайно преданным другом. Из-за "друга Леши" Саушкин "схлопотал" срок - 1 год лишения свободы. Как теперь выясняется, Гуз принес в дом Саушкина гранату РГ-42, а через какое-то время хозяин дома с этой гранатой "попался" и получил срок за хранение боеприпасов. А за "друга Валеру" (Игнатовича) он может получить второй срок - говорят, именно Саушкина опознали свидетели по делу об убийстве лидера белорусского отделения РНЕ Глеба Самойлова.

Если говорить обо всех эпизодах "дела Игнатовича", то следствие "распределило роли" следующим образом:

1. Дело о похищении руководителя КРУ Минкультуры Александра Грачева. Именно в нем на каком-то этапе фигурировал командир СОБР Дмитрий Павлюченко, именно по этому делу был арестован действующий офицер "Алмаза" Максим Малик. Однако несмотря на то, что и Малика, и Павлюченко, и Игнатовича Грачев во время следствия уверенно опознавал, сейчас это дело выделено в отдельное производство. И, по словам матери Максима Малика, есть 7 свидетелей, которые могут доказать, что Максим в это время просто не мог быть в Минске.

2. Разбойное нападение в Жодино (раньше в СМИ, в том числе в нашей газете, сообщалось, что там произошло убийство, однако это не так), совершенное 9 декабря прошлого года. Сейчас это преступление вменяют Игнатовичу и Малику. Однако обратим ваше внимание на два момента. Во-первых, сложно поверить, что обученные убивать "алмазовцы" смогли всего лишь нанести ранения. Во-вторых, это дело уже рассматривалось в Минском областном суде в феврале нынешнего года. По нему обвинены совершенно другие люди.

3. Убийство в Борисове. Совершено тоже 9 декабря. Только если в Жодино все происходило в 18.00, то в Борисове - в 23.00. Считается, что совершили это преступление переодевшиеся в другую одежду Гуз, Малик и Игнатович. Что за обстоятельства заставили спланировать два преступления на один и тот же день - непонятно. 4. Убийство азербайджанской семьи в Минске (5 человек). Вменяется Игнатовичу, Саушкину и Гузу. Как нам известно, машину Игнатовича видели в течение нескольких дней возле дома, где произошла трагедия.

5. Похищение Дмитрия Завадского 7 июля прошлого года. Официальные обвиняемые - Игнатович и Малик. Сведения о том, что к этому причастны также Гуз и Саушкин, пока вроде подтверждения не получили.

Помимо этого практически по каждому из этих эпизодов фигурируют некие "неустановленные лица". По подозрению в причастности к этим преступлениям арестовывались еще два человека. Но потом их перевели в категорию свидетелей. Один из этих свидетелей, некто Антон Кобзарь, в начале мая внезапно умер (по некоторым сведениям, до 1999 года он служил в ОМОН). А еще нам удалось выяснить фамилию того таинственного "сотрудника Службы охраны президента", на причастность которого к этому делу неоднократно намекали люди, занимавшиеся его расследованием. В оперативной разработке в ходе следствия находился бывший сотрудник Службы охраны президента и спецподразделения "Алмаз" Александр Леоненко. Где он сейчас, нам выяснить так и не удалось. Возможно, человек этот чист, как стекло, и мы возводим на него напраслину. В таком случае просим откликнуться и изложить свое алиби на страницах "БДГ".

Пока же относительно того, как был похищен оператор ОРТ Дмитрий Завадский, главная версия такова. Похищен он был возле собственного дома. Использовалось при этом несколько автомобилей. А на машине Завадского в аэропорт ехал, как предполагается, именно Леоненко. В этой версии, кстати, есть объяснение одной детали, на которую мы обратили внимание еще летом прошлого года. Напомним, что нам показался странным следующий факт: почему в "Шкоде" Завадского, стоявшей в аэропорту, радиоприемник был спрятан так надежно, как если бы Дима уходил надолго. Получается, что приемник никто не трогал с вечера...

"БЕЛОРУССКАЯ ДЕЛОВАЯ ГАЗЕТА"
15.06.2001:

Честь мундира

ВАЛЕРИЙ ЛЕВКОВ

На этой неделе стали известны имена двух авторов анонимных писем в СМИ по поводу "дела Дмитрия Завадского". Это - бывшие следователи прокуратуры Олег Случак и Дмитрий Петрушкевич. "БДГ" уже публиковала их версию похищения телеоператора ОРТ. Напомним, они обвиняют бывшего министра внутренних дел Юрия Сивакова в создании по поручению Виктора Шеймана группировки на базе СОБР, в задачи которой якобы входило похищение и уничтожение лиц, не угодных режиму.

В среду заместитель главы администрации президента Юрий СИВАКОВ ответил на вопросы корреспондентов "БДГ", "БГ" и "Советской Белоруссии".

- Я своим коллегам не раз говорил, что наши оппоненты (оппозиция) действуют очень профессионально, на основе научных разработок, а мы, в свою очередь, работаем примитивно, на уровне учебника по контрпропаганде конца 60-х для военно-политических училищ. Но в данном случае я убедился в том, что заблуждался в их профессионализме. Если бы вбрасывание этой информации сделать за 5 дней до выборов, она бы сыграла как козырная карта. Поторопились. Если посмотреть даже с точки зрения аналитика средней руки, весь материал никакой критики не выдержит. Вывод - это самый элементарный "фекальный сброс".

И еще один момент. В последнее время много пишут о командире СОБР Павлюченко. Мне так обидно за этого офицера! Павлюченко - талантливый офицер. Дай бог, чтобы все обладали таким интеллектуальным потенциалом, как у него. Я до сих пор являюсь председателем республиканского братства "краповых беретов", и Павлюченко - мой заместитель.

- Вы знали, что Павлюченко был арестован по подозрению в похищении Грачева?

- Конечно! Жена Павлюченко хорошо знакома с моей дочерью. Когда его ночью задержали, она позвонила Марине, та дала мой телефон. Я попросил командующего войсками , чтобы он разобрался, потому что я был не у дел и не мог вмешиваться в эти вещи. А уже дальнейший ход событий вы знаете.

Его арест меня ошарашил. Как так можно - среди ночи арестовывают действующего командира бригады! Тем более, у меня уже были случаи, когда вот так же командира Бобруйского батальона, начальника штаба, тот же самый КГБ арестовал. Замордовали человека, а потом выпустили. Суд не нашел состава преступления, но у человека судьба искалечена, уволен и т.д.

- Ходят слухи, что Павлюченко возили к президенту, после чего последовал ряд перестановок силовиков...

- Я знаю одно: в тот день президент вручал награды. С кем он разговаривал и по какому поводу, я не знаю... Не надо путать. Ведь мы сегодня как оцениваем: Павлюченко арестовали, президент через некоторое время освобождает от должности Божелко, Мацкевича и т.д. Все привязываем к одному событию. Нужно знать всю эту историю. Она еще тянется со времен "дела Логвинца", с трений между Божелко и мной, когда я был министром, из-за этого Логвинца. Это - отдельный разговор.

- Почему тогда такой "накат" на Павлюченко?

- Представьте себе, если бы кого-то из нас так задержали, а потом так выпустили... Он становится источником повышенного внимания. Кроме того, сегодня на территории республики нет более подготовленного подразделения, чем его бригада. Отбор в эту бригаду идет по первой степени ограничения, как подбирали раньше в спецназ ГРУ: высокий интеллектуальный потенциал, исключительное здоровье, физподготовка и целый ряд тестов, которые должен выдержать человек. В этой бригаде есть еще более "крутой" - первый батальон. В первом батальоне - первая рота. А еще есть самая отборная - СОБР. И где искать, как не там. Тем более Павлюченко - это отношения с Сиваковым... Это все лежит на поверхности, не нужно никакого расследования проводить. И все это бери и навешивай на него, как шары на елку.

- Вы лично знали Валерия Игнатовича, Малика, Гуза, Саушкина?

- Игнатовича я не знал. Он никогда не служил в спецназе. Малик был у меня в первом батальоне. Прекрасный сержант. Когда-то я ввел такую практику: для повышения роли и статуса сержантов при увольнении в запас наиболее отличившимся я выдавал рекомендацию установленной формы. Малик одним из первых получил такую рекомендацию. После увольнения я его не видел. Игнатович никогда во внутренних войсках не служил. Остальных не знаю.

- Но если верить родителям Игнатовича, он получил ранение в "битве под Оршей" во время операции спецназа?

- Там не было Игнатовича. Была массированная обработка с участием войск территории Орши. Там работал первый батальон бригады спецназа. При задержании одного из преступников ночью был ранен командир батальона майор Палей. После этого проводилась еще более массированная обработка. Тогда была задержана целая преступная группа, которая вывозила людей за город, убивала, закапывала и т.д. При участии Павлюченко она и была задержана. При чем тут Игнатович, я не знаю. Игнатович тогда не служил в этой бригаде, а "Алмаз" этим не занимался.

- А какие у вас отношения с Виктором Шейманом? В электронном послании утверждается, что вы выполняли все указания Шеймана.

- Я должен был выполнять все указания Шеймана в части моих служебных обязанностей. Потому что Шейман был госсекретарем Совбеза. Скажу больше, с Шейманом у нас были более чем служебные отношения - я работал с ним с 1994 года.

- То есть - дружеские?

- Были до определенного времени.

- Как по-вашему, есть ли хоть доля правды в этом послании?

- Правда в том, что Сиваков был министром, что был командующим. Что Шейман был госсекретарем, что Сиваков был его подчиненным... Что же касается Дмитрия Завадского, не могу ответить, потому что с апреля прошлого года был не у дел, а сегодня к этому расследованию никакого отношения не имею.

А все остальное, насчет того, что я создавал что-то... Так я много чего создавал, я войска практически сформировал. Я своим решением при этой бригаде создал сводный отряд быстрого реагирования СОБР. И этот отряд и сегодня выполняет самые крутые задачи. А сюда, видите, приписали и воров в законе, и пропавших...

- Тем не менее, когда "БДГ" в 1998 году написала, что в Докшицком районе тренируется некое новое секретное подразделение, никто вразумительно не объяснил, для чего оно предназначено...

- В Докшицком районе, в Бегомле, есть такой объект - метеостанция. Это объект спецназа в бригаде специального назначения. Там по сей день тренируется разведрота. Более того, я каждое лето внука туда отправляю тренироваться. Никто из этого не делает секрета. Там база для предварительной подготовки по прохождению квалификационных испытаний на "краповый берет". Те, кто проходит предварительный отбор на "краповый берет", вместе с этой ротой там занимаются.

- Как вы можете прокомментировать утверждение, что убийцы расправлялись с жертвами пистолетом, которым приводят в исполнения смертные приговоры?

- Это бред. Есть набор мероприятий, определенный соответствующим закрытым приказом о приведении в исполнение высшей меры наказания. Там специальные люди, специальная система, о которой никто не пишет. Те люди, которые занимаются этим вопросом, проходят специальную подготовку, реабилитацию. Ну откуда этот прокурор обо всем этом знает? Оружие охраняется. Кто кому его даст? Кто на себя возьмет такую ответственность? Что, сегодня проблема - заиметь пистолет, выполнить заказ и выбросить его?

- Психологический аспект: не убийство, а наказание...

- Тогда нужно кого-то привести, посадить в камеру смертников! Вы знаете, как это делается? Я уж вам открою тайну. Того, кто приводит приговор в исполнение, три дня к этому готовят. Ему дают уголовное дело, он его читает. Потом - все кассационные жалобы. Человека нужно убедить, что он делает правое дело. Вы что, думаете, так просто убить человека?!

- Что вы можете сказать про загадочную смерть двух работников угрозыска? Прокуроры подозревают в этом спецслужбу, инсценировавшую сердечный приступ.

- Я в первый раз об этом слышу. А если кто-то там чего-то пишет... Вы слишком хорошо думаете о наших спецслужбах.

- У спецслужб есть доступ к препаратам, способным стимулировать сердечный приступ?

- Спросите у Ерина. Откуда я знаю, что у них есть.

- Вы советовались по поводу обвинений против вас с министром МВД?

- Я с Наумовым практически не общаюсь. Мы с ним ни по возрасту, ни по психологической совместимости друг другу не подходим. С Шейманом после того, как он стал генеральным прокурором, общался один раз - на похоронах Дубко. По этим вопросам я ни с кем не общался. Вы первые.

- Юрий Леонидович, вы собираетесь подавать в суд на прокуроров?

- Шейман как генеральный прокурор обязан возбудить уголовное дело против прокуроров. Если прокуратура не возбудит уголовное дело против них, я подумаю, как себя дальше вести. Тут (в письме, надо понимать. - В.Л.) какой-то конгломерат. Извините за выражение, кровь, дерьмо, песок и сахар - все вместе собрали. Есть юриспруденция, есть определенные правила и нормы, которые эти так называемые прокуроры должны знать. Суд в конечном итоге определяет ответственность, а если ты берешь на себя ответственность кого-то обвинять, тем более в таких действиях, за которыми судьбы людей, то уж имей фактуру на руках. Хоть какую-то элементарную, хоть свидетельские показания, хоть что-то. Иначе все это - безнравственно и беспринципно.

- Вас задело это?

- Ничем оно меня не зацепило. Если бы меня, красиво "сделали", аргументированно, да еще на основании какого-нибудь прокола, я бы, конечно, сказал: "Эх, блин, прокололся где-то!" А здесь...